Предыстория. На лапароскопию направила меня мой гинеколог, так как я больше года на могла забеременеть. К тому же по УЗИ она заподозрила на одной моей трубе гидросальпинкс. Написано было так: «Либо сактосальпинкс либо второе желтое тело». Мне показалась странным, как легкомысленно на основе УЗИ длительностью в 1-2 минуты она поставила мне предоложительный диагноз «сакто». Я пошла в частную клинику за вторым мнением. Описала ситуацию. Врач в частной клинике делал УЗИ 25 минут с цветом и эхолокацией. Вердикт: на сактольпинкс это образование вообще не похоже, ибо оно связано с яичником, а не с трубой. Да и по эхолокационной структуре оно очень напоминает желтое тело в другом яичнике. Посоветовал всё-таки лапароскопию сделать, чтобы исключить эндометриоз. Да и вообще, чтобы знать наверняка, а не гадать.

Вот так я и согласилась.

30 мая 2018, 7.45 утра, больница. Злая (на судьбу свою, которая привела меня в больницу на такую неприятную процедуру) и невыспашаяся (от стресса) сообщаю о своем прибытии в регистратуре. Мне надевают повязочку с именем, фамилией и временем прибытия на руку, заставляют переодеться в больничную рубашку и халат и отводят в палату. Сообщают, что я первая в очереди, и операция начнётся в 8.45 (ничего себе какая неслыханая удача, думая я, с чего вдруг).

30 мая 2018, 8.45 утра. Я лежу на операционном столе. Это первая операция в моей жизни и первый полноценный наркоз, так что неизвестность добавляет еще стресса. Вокруг как-то много людей, и непонятно, кто из них кто. Какая-то женщина начинает меня устраивать правильно на столе и привязявать руки, другая помоложе готовит вену, и наконец-то откуда-то из-моей спины выныривает парень и сообщает, что он мой анестезиолог. Ну хоть какая-то ясность. Дальше всё быстро. Анестезиолог продиктовывает сестре 100 того-то и 30 того-то. Я чувствую тяжесть в руке, потом через пару секунд тяжесть в верхней части грудной клетки и еще через пару секунд понимаю, что я уплываю. Никакой паники, я просто дышу, пока не проваливаюсь в небытие.

30 мая 2018, 10 утра. Я просыпаюсь уже в послеоперационной палате. Первоые мысли – «Ура. Операция позади. И трубки нет!» (почему-то больше всего меня беспокоила вероятность проснуться с эндотрахиальной трубкой во рту, брр).

Передо мной суетятся три сестры. Я сначала не могу сфокусировать взгляд и приподнять до конца голову, но очень скоро у меня это получается. Первый мой вопрос – «Который час?» (10). Второй – «Что там со мной не так, почему вы так дружно и озабоченно смотрите на экран?» (Пульс высокий, 140). Третий – «Почему у меня пальцы желтые?» (это от антибактериальной мази, которой мне обмазали живот после операции).

Лежу в этой палает полтора часа. Ничего особо не беспокоит. Под конец только скучно. Наконец приходит моя врачиха и сообщает, что ни одну трубу не пришлось удалять (я дала до операции согласие на удаление трубы, если в ней окажется сактосальпинкс), обе проходимы. Вообще ничего подозрительного не нашли, кроме малюсенького свежего очага эндометриоза, который они прижгли. По ее словам он не мог быть причиной ненаступления беременности. И вообше она такая стоит несчастная, мол прости, но я не нашла причины. А я радостная от того, что всё оказалось лучше, чем я думала.

30 мая 2018, 11.30 утра. Меня привозят в мою палату. Говорят полежать пару часов, а потом пытаться сходить в туалет и вообще начинать двигаться, как только смогу. Я так и делаю. Лежу пару часов. Сообщаю всем, кто в курсе происходящего, что я жива. Потом ближе уже наверное к раннему вечеру пытаюсь встать и понимаю, что это испытание оказывается хуже того, что я представляла. Только я принимаю вертикальное положение, как чувствую такое давление на плечи, как будто на каждую из них по 25килограммовой гире положили. Я читала конечно отзывы девочек, прошедших лапароскопию, о боли в плечах, но слова «плечи болят» кажутся такими несерьезными. Подумаешь, плечи болят. Ага. Оказалось, что в такой ситуации даже двигаться, мягко говоря, неудобно. Сначала болят и швы, но к концу дня боль в них полностью исчезает. Зато я мучаюсь со вздутым животом, давлением на плечи и еле-еле скрючившись ковыляю по коридору. Недоумеваю о том, каким образом большинство людей после лапараскопии в тот же вечер выписывается. Я бы очень хотела оказаться дома, но я не представляю, как я чисто физически смогу это сделать. Решаю не геройничать и остаться до утра.

31 мая. Ночью сплю плохо и урывками: то ищу удобную позу, то спина болит, то еще что-то. Утром могу уже даже дойти до конца коридора и обратно и понимаю, что это знак того, что можно домой собираться. Не сказать, что я чувствую себя намного лучше вчерашнего, но я как будто понимаю наконец-то, КАК существовать в этом состоянии и к нему немножко привыкаю. В 8 приезжает муж, мы на двоих съедаем больничный завтрак и в 10 на такси уезжаем домой