Проповедь на каждый день

[Марина❤️❤️]

Первая седмица Великого поста

Проповедь в пятницу 1-й седмицы Великого поста

протоиерей Дмитрий Смирнов

 

Мы совершили сегодняшнее богослужение, и сердца наши умилились, умягчились молитвою ко Господу, потому что все православное богослужение покаянное. Это нужно для того, чтобы нам прийти в чувство – чувство сознания нашего греха перед Богом.

 

Грех есть всякое противление воле Господней. Каждому из нас Бог хочет Царствия Небесного, каждого хочет спасти, а мы все хотим своего и из-за этого всячески спасению сопротивляемся, идем против рожна. Поэтому в нашей жизни очень многое происходит не так. Нам все чего-то хочется, мы стремимся к чему-то, а оказывается, надо совершенно другое делать. Господь премудро наше спасение старается устроить, Он нас жалеет, любит, и мы должны осознать всю свою неразумность перед Богом, увидеть, сколько мы совершаем грехов оттого, что в нас кипят всякие страсти: и гордость, и зависть, и гнев, и сребролюбие, и чревоугодие, и блудность, и уныние, и любовь к излишним словам.

 

Но самое главное, в чем извращена наша природа, состоит в том, что мы любим только себя. А Господь дал нам две заповеди, с помощью которых мы можем войти в Царство Небесное: надо научиться любить Бога и ближнего своего, как самого себя. Важно именно как самого себя. Потому что вообще-то мы людей любим. Редко бывает, что человек такой злодей, так всех ненавидит, что желает убить. Нет, обычно каждый добр и к своим детям; или идет по улице, видит, кто-то упал – ну, конечно, подойдет, поднимет; попросят взаймы – даст. Каждый за собой знает очень много добрых поступков, но этого крайне мало, потому что надо ближнего любить, как самого себя.

 

Мы многие вещи любим: и поесть, и поспать, и когда нас хвалят; любим книги интересные или интересные передачи по телевизору; может, кто любит в гости ходить или сам угощать. Много мы вещей любим, и людей любим, но себя все-таки больше, вот в чем вся беда. Господь нам заповедал не делать другому того, что не хочешь, чтоб он сделал тебе, а мы часто к другим людям относимся с недостаточной любовью, хуже, чем к самим себе, поэтому о них совершенно не думаем. Ну самый ближайший пример: вот аналой стоит, крест, Евангелие, исповедь идет. Подходит человек благочестивый, верующий, любящий Бога – и забывает обо всем: что за ним стоит толпа из ста человек; что люди нервничают из-за того, что служба задерживается – может, кому домой надо скорей спешить; что батюшке тоже во время службы нужно хоть немножко, хоть пять минут помолиться, а не всю службу у исповеди простоять, он и так бегает туда-сюда. Человеку дело только до себя: как, да что, да почему, да зачем – я вчера, нет, не вчера, вы знаете, позавчера, и вот я позавчера поехал, я там это сделал... Совершенно не относящиеся к исповеди вещи. Или начинает раскланиваться: один земной поклон сделает, другой земной поклон сделает, а остальные все ждут.

 

Почему это происходит? От недостатка любви. Потому что человек думает только о себе: вот я, вот крест и Евангелие, вот мой батюшка, и мне надо от него и совет получить, мне надо ему покаяться. Только я, а все остальные, которые вокруг меня стоят, – это какие-то пни. Иногда эти пни меня задевают; а если стоит и мне мешает, я вот так рукой его отодвину. Часто наблюдаешь страшную картину, как к кресту люди подходят, например. Каждый хочет приложиться губами к изображению распятого Христа Спасителя и при этом отталкивает других. Так этот же самый Христос и сказал: "Люби ближнего, как самого себя"! Но человек, прикладываясь к Его кресту, совершает преступление – нарушает эту любовь. Христос пришел для того, чтобы научить любви, а тут прямо наоборот. Лучше совсем не подходить, чем подходить вот так.

 

Так же и у Чаши, и так во всем. То есть у нас нет смирения, нет видения другого человека, нет понимания, что ближний – это не просто предмет, одетый в пальто и платок, а живой человек, у него своя душа, своя боль. У него дома скандалы, может быть; или он очень тяжело болен; или у него жизнь так сложилась, что страшно представить – если бы нам такое, мы бы давно бы уже умерли, а вот его Господь хранит по каким-то причинам. Мы не чувствуем, что вокруг нас живые люди; не просто предметы, которыми можно как-то управлять, а каждый человек – это величайшая драгоценность перед Богом, каждый человек стоит любви. А у нас, в силу нашего помрачения, все обращено на себя: мои дела, мои заботы, как я себя чувствую. У некоторых это чуть дальше распространяется: моя жена, мои дети. А уж дальше это редко кто: там мать или отец – об этом почти никто и не думает, они уже считаются дальними родственниками, не говоря о братьях, сестрах.

 

Вот такая беда. Это и есть, собственно, грех, который над нами властвует. Это есть то беззаконие, которое распяло Христа. Потому что Христос пришел в мир, чтобы показать людям Свою любовь, научить их любви, а люди из зависти Его распяли. Вот так же стояли, такие же простые мужики, бабы. Их научили, и они кричали: "Распни, распни Его!" – и показывали пальцем. Неделю назад кричали: "Осанна в вышних, благословен грядый во имя Господне!" – а через неделю: "Распни, распни Его!" Как настроят их, так они и идут. Нету ни рассуждения, ни любви, ни смирения, ни понимания, живут как в чаду каком-то. И так же и мы с вами. Мы все время забываем, для чего Церковь существует на земле – чтобы нам научиться любви, преодолеть рознь мира сего, стать воистину братьями и сестрами во Христе, почувствовать это. А у нас желание весь мир подчинить только себе, использовать только для себя.

 

И вот человек-грешник, который весь мир вроде поставил на службу себе, – он все и изгадил, потому что не относится к миру как к дару Божию. Стремление только потреблять: мне надо дерево, значит, спилю; мне нужно еще что-то, значит, добуду; а после меня хоть потоп. Абсолютно наплевательское отношение. Отчего это происходит? От недостатка любви и от недостатка понимания, от того, что человек обращен только на себя. И это зло выражается в чем угодно. Вот, например, один человек ругает другого. Ну, допустим, тот даже виноват, но ты-то сам грешник, как же ты можешь другому говорить, что он такой-сякой, когда ты сам такой же такой-сякой и даже еще хуже? А у нас это постоянно, нам только бы свое отношение заявить. Вот в нас кипит – и нам надо обязательно выплеснуть.

 

Если нам нравится человек, мы готовы его ласкать; если не нравится, мы его отодвигаем. Возникло чувство зависти – значит, завидуем; возникло чувство блудное – значит, услаждаемся; если увидели какую-то вещь и нам хочется ее – значит, мыслим, чтобы нам только ее заполучить. И так во всем, мы живем только чувствами, а они воспаляются от геенны, от ада преисподнейшего, от нашей греховной, падшей природы. А нам надо стараться жить не по чувствам, а по заповедям Божиим. Есть заповедь – и надо ее исполнять; понимаешь не понимаешь, хочешь не хочешь, можешь не можешь – а надо.

 

И если мы будем заповеди Божии исполнять, то постепенно наша жизнь начнет исправляться, а если не будем исполнять заповеди Божии, то все как один погибнем. Что значит погибнем? Значит, мы, несмотря на нашу веру, в Царство Небесное не войдем, потому что и бесы тоже веруют, но не могут они в Царствие Небесное войти, будучи злыми по своей природе. Нам наша жизнь дана, чтобы мы не просто ее проели, пропили, прожили, а чтобы мы все время копили добро. Как Господь говорит: в Бога надо богатеть. Надо постепенно самого себя из скандалиста, раздражительного, блудного, нахального, жадного, еще всякого человека превратить в существо кроткое, спокойное, смиренное, нераздражительное, любовное, уважающее другого человека, уважающее его бесценную свободу. А мы постоянно посягаем на свободу других людей.

 

Часто слышишь: батюшка, что бы мне такое сделать, чтобы кого-то из своих домашних в церковь притащить? во что бы то ни стало заставить его креститься, насильно, насесть на него. Но если Сам Господь Иисус Христос его не тащит на аркане, то какую ты имеешь наглость так к человеку относиться? Может быть, он не хочет Царствия Небесного. Как ты можешь заставить, если Бог, величайший Бог, всемогущий Бог не нарушает свободу другого человека? А у нас нет, раз я полтора года назад стала ходить в храм, и он должен. У нас своеволие: наш любимый человек в храм не ходит, и мы от этого терпим скорбь, но вместо того, чтобы с этой скорбью смириться, мы начинаем нудить его, приставать, превращать жизнь его в ад, и он в результате еще дальше отвращается. Вместо того чтобы молиться, чтобы Господь его спас, мы, наоборот, все время зудим, зудим, пока мысль о Боге вообще у него муку не вызовет. У нас даже в делах веры и то этот эгоизм проявляется: только бы добиться своего, причем во что бы то ни стало.

 

Мы живем среди людей, в городе, где десять миллионов человек, но уже перестали их замечать, для нас это не люди, а предметы. Вот что с нами грех наделал. И в семье у нас рознь, непонимание, злоба, раздражение, потому что мы не имеем ни кротости, ни любви, ни терпения, ни послушания, ни уважения к свободе человека. Нет у нас понимания, как должен жить христианин. Христианин должен быть, как овечка, кроткий. Овечка, она же никогда не рычит, не грызет никого, она только терпит, у нее такая участь. И в то же время мудрость надо иметь. Как Господь сказал: "Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби". Потому что часто жизнь нам такие ребусы предлагает – и как их решить, как поступить, что делать? Вот так сделать вроде нехорошо, и так сделать нехорошо. Сколько же требуется нам рассуждения! Это дар, необходимый для нашей жизни. А еще надо молиться Богу, как апостол Иаков нам заповедал: кто не понимает, как ему быть, пусть просит у Бога: Господи, вразуми меня так поступить в данной ситуации, чтобы было по Твоей заповеди. А у нас только горение: вот я хочу, и мне надо этого добиться.

 

Некоторые так и делают – к одному батюшке подходит: "Батюшка, благослови". А батюшка говорит: "Нет". Он к другому: "Батюшка, благослови". Опять нет. Он к третьему – ну а третий уж благословит. Господь видит, что человек не вразумляется, не хочет волю Божию исполнить, а ищет обязательно своего, и дает: хочешь свое творить – твори. Попускает ему плыть по тому пути, который он избрал. А потом бах об стену. Как же так, меня же батюшка благословил, а вот что вышло? Да потому что ты искал-то не воли Божией, а искал своего. Все получается наоборот, потому что клещами все вынимается. Нет чтобы трепетно думать: в чем воля Божия? как мне угодить Богу? как мне хорошо поступить, чтобы Господь Иисус Христос не плакал бы, а радовался, глядя на меня?

 

Постоянно надо ставить себя перед Богом. Так же и на исповеди. Подхожу к исповеди – в чем мне каяться? Некоторые прямо мучаются: ну вот, опять батюшка сейчас будет приставать. Что же ему от меня надо? Накрыл бы скорей, да и дело с концом. А на самом деле ему ничего не надо, ему тоже надо скорей домой и отдыхать, как всем живым людям. А просто Господь хочет, чтобы наше сердце поняло: в чем грешен перед Богом? вот я сейчас приду домой, с чего мне надо начать новую жизнь? Потому что каждая исповедь должна быть таким началом, каждая исповедь должна для нас что-то открыть, какую-то очередную завесу. У нас много завес на глазах – и вот одну из них снять, чтобы свет Божий к нам был еще ближе, чтобы постепенно, потихоньку мы все просвещались, просвещались от исповеди к исповеди. А то как? Сорок лет в храм ходит – и "во всем грешен", вот и вся исповедь. Или думает: что же такое сказать? Вот надумал: двадцать восемь тысяч лет тому назад я... Вспомнил! сразу легче на душе. Хотя этим грехом давно уже человек не мучается, уже давно раскаялся.

 

Исповедь – это не копание в каких-то грехах, нет, исповедь есть осознание того, что меня мучает в данный момент, чем я Богу не угодил. И это есть начало новой жизни: от чего я завтра решусь отказаться ради Господа. Для этого мы и пост предпринимаем, чтобы нам учиться отказываться. Мы не едим мяса – но есть мясо не грех. Мы не пьем молока – молоко пить тоже не грех. Ничего грешного в этой пище нет, но мы как бы тренируемся, потому что, если научился отказываться от мяса, потом научишься отказываться от осуждения. "Марфа, иди сюда. Вот ты слышала..." – и пошло. А взять да отказаться: "Ты знаешь, прости, голубушка, я очень спешу" – лишь бы в этом не участвовать, не обсасывать: вот эта то сделала, эта то, у той такого цвета нижнее белье, а у этого такого. Отказаться хоть от чего-нибудь, хоть от какого-нибудь греха.

 

Вот я сейчас приду домой, а зять опять пьяный. Ну хоть один вечер я могу не бурчать, не злобствовать, дочь свою не заводить, чтобы она на него набросилась. Хоть что-нибудь сделать ради Господа. А то: батюшка, рыбку – грех, рыбку – не грех? Как будто в масле или в рыбе Царство Небесное. Все занимаемся совершенно не тем, а нет чтобы духовное какое-то сделать усилие. Некоторые говорят: "Вот, батюшка, редко в церковь хожу". И все, год нет его. На следующий год опять пришел: "Редко в церковь хожу". Ну когда же ты будешь часто ходить? Если ты осознал, что грешен, что в церковь ходишь мало, то исправься, ходи почаще. Ну не можешь каждую неделю, как положено, ходи хоть раз в месяц, и то будет хорошо, уже шаг вперед. А то ни с места: годы идут, ведь каждый день к смерти приближает – и ничего с нами не происходит. А надо, чтобы с каждой исповедью мы делали шажочек маленький вперед, чтобы что-то доброе в нас все время росло, а злое уменьшалось. Для этого и пост, для этого и покаяние, для этого и исповедь.

 

Исповедь – это удивительное орудие. Сначала в древней Церкви ее как распространенной практики не было, она началась века с четвертого и укоренилась только веку к шестому, то есть шестьсот лет люди жили без исповеди, да и сейчас живут. Во многих православных странах опять уже практически никакой исповеди нет, у нас в России немножко держится кое-где. Скоро и этого не будет, потому что никому это не надо. Нам лишь бы исполнить свое – вот поговел, причастился, подал, послушал: читают за три рубля или не читают? Не читают? Как же, значит, зря три рубля, что ли, платил? Молитву за три рубля купил, а они не молятся. Как будто молитва – это громко прокричать слово. Нет, молитва – дело сердечное. Можно в рупор имена говорить, но Бог не услышит. Бог слышит, только когда в сердце что-то происходит. А кричать – это все мастаки, а если уж голоса нет, то можно в микрофон, при современной технике никакого труда не составляет.

 

Если бы мы чуть-чуть шевелились, мы бы достигли величайшей славы на небесах. Многие древние отцы говорили, что последние будут выше первых. Жизнь сейчас такая тяжелая, и сохранить веру и благочестие очень трудно. И Господь это знает. Поэтому пытающиеся из последних сил угодить Богу превзойдут многих великих святых древности. Но для этого нужно хоть что-то делать – то малое, на что ты способен. Господь не требует от тебя, чтобы ты не ел, не пил, не спал, все имение нищим раздавал. Делай то, что ты должен: если ты жена, будь нормальной женой; если ты отец, будь нормальным отцом; если ты сын, будь нормальным сыном. Если работаешь на работе, будь нормальным работником, не надо очень хорошим, просто нормальным: не воруй, не хами начальнику, будь добросовестен – и уже будешь величайшей славой на небесах обладать. По нашим временам, на фоне полного оскудения духовного это уже будет прекрасно, это будет уже великий сапфир, драгоценность.

 

Тебе дело поручено Богом – вот и делай. А то к чему-то стремятся, куда-то едут помогать, какой-то тете за тридевять земель – а здесь родная мать, сестра, дети, племянники... Некоторые так добрые дела делают: детей бросила, пошла кому-то там полы мыть. Ну это же просто анекдот, все вверх ногами. Дома Бог знает что творится – нет, добрые дела делает дальним каким-то. Да потому что там легче: бес тщеславия помогает, люди хвалят, благодарят, а здесь не за спасибо надо работать, а именно по долгу. Никто тебе спасибо не скажет за то, что ты посуду вымыл. Или кто-то из родных нахамил, а ты стерпел или прощение попросил первый – что, тебе муж или жена спасибо скажут? Никогда. Никто спасибо не скажет, если ты принял всю вину на себя или если никто не хочет делать из семьи, а ты сделал.

 

Это и ценно, потому что Бог видит: вот этот человек христианин, он свой долг исполняет, не пеняет на другого: пусть он, пусть он, – а сам делает, не живет за счет других, никого не осуждает, не говорит, что он плохой, он такой-сякой, а берет просто, спокойно и делает. Если будем так жить, все тогда встанет на свои места. И как просто сейчас спасаться. Наша жизнь – это сплошное мучение, мука. Но мученичество на самом деле самый простой подвиг. Прими эту муку. Как святые отцы говорили: "Дай кровь, и прими дух". Не дав крови, дух не примешь никогда. Обязательно нужно именно кровь проливать. Духовная жизнь – это ежедневное кровопролитие, и, если нет у нас этого, ничего мы не достигнем. Когда нашу душу поволокут бесы, мы не увидим Царствия Небесного, и не увидим апостола Петра, и никто нам двери не откроет. Мы будем стучать: Господи, ну как же, мы верующие, мы и тогда ходили, и тогда ходили, и вот это делали, а Господь скажет: отойдите, Я не знаю вас. Все, что вы делали – это только себя услаждали.

 

 

 

Надо нам стараться вникнуть умом в эти две великие заповеди: люби Бога и люби ближнего, как самого себя. В этом и весь закон, и все пророки. Будем сейчас молиться Богу, думать о своих грехах, каяться в них, просить у Бога помощи, совета, вразумления и стараться каждый день, каждый час новую жизнь начинать для того, чтобы нам, забывая заднее и простираясь вперед, войти в Царствие Небесное. Аминь.

[Марина❤️❤️]

Первая седмица Великого поста

О ключе к сокровищнице

Суббота первая Великого поста

протоиерей Вячеслав Резников

 

Ссылки скрыты.

Евp. 1, 1-12

Сегодня – первая суббота Великого поста. Прошла уже первая седмица, а церковь не оставляет заботы о правильном настрое души. Сегодня речь о «субботе». Cуббота, это – как символ всех предписаний, по которым жила ветхозаветная церковь. Но и в христианстве за две тысячи минувших лет тоже образовался целый свод различных правил. И если к этому подходить неразумно, то это – бремя неудобоносимое, а если правильно, то – бесценное сокровище. И сегодня к этой сокровищнице дается ключ.

 

Однажды, проходя засеянными полями, ученики стали срывать колосья, выбивать из них зерна, и есть. Законники укорили учеников, потому что это считалось молотьбой, и запрещалось делать в субботу. А Господь привел пример из истории, как священник Авиафар тоже нарушил одно правило, причем, прямо написанное в Моисеевом законе. Он дал Давиду и его спутникам хлебы, «которых не должно было есть никому, кроме священников». После этого Господь и назвал две истины, с помощью которых следует подходить ко всякому религиозному правилу. Во-первых, что «Сын Человеческий есть Господин и субботы». И во-вторых, что «суббота для человека, а не человек для субботы».

 

«Сын Человеческий», это – Господь наш Иисус Христос, именуемый и «Сыном Божиим», и «Наследником всего». Чрез Него Бог Отец «и веки сотворил». О Нем говорится, что Он совершил «Собою очищение грехов наших» и «воссел одесную (престола) величия на высоте». И нет ничего, что существовало бы само по себе, независимо от Его воли. Он устанавливает, Он и отменяет. И как мы чувствуем Его волю за видимым миром, так и за всеми церковными установлениями должна ощущаться Его воля, живая, разумная, любящая. Он – Господин всего. Он – Господин и субботы.

 

А суббота – для человека. Как все в мире служит тем или иным потребностям человека, так и суббота. Потому что человек не только алчет и жаждет телесной пищи. Он еще и восклицает: «чем заплачу Господу за всю Его любовь и за все Его дары»? И вот, чтобы это живое чувство благодарности нашло свой выход, нам и даны – и Богослужебный устав, и посты, и все остальное. Как хлеб для голодного, так и суббота для человека. Поэтому, как нельзя насильно кормить сытого, так нельзя и перегружать правилами того, у кого еще не проснулся духовный голод, желание потрудиться для Господа.

 

От поста к посту, – все всегда по-новому. То возьмешь слишком круто, возгордишься и сорвешься. То – слишком расслабишься, и почувствуешь себя ленивым рабом, которого только пинками можно заставить трудиться. Когда-то еще научишься отличать попечения о плоти от похотей. Когда-то еще поймешь, что ты просто-напросто раб своего чрева, своих привычек, и жадно ухватишься за протянутую руку поста!

 

 

 

Понимая, как непросто достичь такой простоты во Христе, будем особенно чутки к тем, кто от нас зависит, к нашим детям. Тут особенно опасно перегнуть. Надо постепенно, терпеливо, именно своим примером пробуждать в них любовь к посту, желание присоединиться к отцу и матери. Чтобы всем вместе, как иной жаждет и предвкушает угощения, – жаждать и предвкушать благословенного, сопряженного с молитвой и милостыней, времени воздержания.

[Марина❤️❤️]

Неделя первая Великого поста

О Торжестве православия

протоиерей Вячеслав Резников

 

 

 

Ссылки скрыты.

Евp. 11:24-26:32-12:2

Это воскресение называется «Торжество православия». В этот день на седьмом вселенском соборе была осуждена последняя из крупных ересей. К этому времени церковь уяснила и о Лицах Святой Троицы, и о соединении Божества и человечества в Иисусе Христе, и о том, что Дева Мария есть истинная Богородица. И вдруг – новое, еще невиданное: иконоборчество. Начал император Лев Исавр. Иконы были объявлены идолами. Их стали уничтожать, и жестоко преследовать несогласных. Это продолжалось более века.

 

Глубоко не случайно, что именно восстановление иконопочитания празднуется как торжество православия. Когда Филипп радостно сообщил Нафанаилу о том, что они «нашли Того, о Котором писал Моисей в законе и пророки», Нафанаил с сомнением спросил: «из Назарета может ли быть что доброе»? На что Филипп сказал: «пойди и посмотри». А разве мы не мечтаем увидеть своими глазами все удивительное, о чем слышим от людей? Разве не спрашиваем в случае сомнений: «А ты сам видел»? Видеть, это – торжественная полнота знания. «Истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым, и Ангелов Божиих, восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому».

 

Посылая Апостолов на проповедь, Господь говорил: «Идите, научите все народы» (). Он не ограничил их в способах учения. Не написано, чтобы создавать иконы. Но не написано, и чтобы писать книги. История не отмечает момента, когда началось иконопочитание. Это потому, что оно было в церкви всегда. Наши иконы, это – торжественное свидетельство обо всем, что видела церковь от воплощения Господа Иисуса Христа, и до сего дня. Потому что все, о чем говорит Евангелие, действительно происходило в определенное время и в определенном месте. Бог поистине стал Человеком, и – вот Его человеческий облик, который видели, и который попытались запечатлеть и сохранить. Вот так младенец Иисус лежал в яслях, в кормушке для скота. Вот так Он крестился от Иоанна в Иордане. Вот так Он въезжал на ослице в Иерусалим. Вот так Он был распят на кресте. Вот так вознесся на небо. Вот так пришел впоследствии, чтобы взять на небо душу Своей Пречистой Матери. Как же эти изображения должны волновать сердце и укреплять веру!

 

Господь говорил ученикам: «Ваши же блаженны очи, что видите» (). Были христиане и до Христа, которые, как говорил о них Господь, только «желали видеть», «и не видели» (). И все же их вера была такова, что они «побеждали царства, творили правду», «заграждали уста львов, угашали силу огня, избегали острия меча». «Другие испытали поругания и побои, а также узы и темницу». Они тоже свидетельствуют о Божией славе, о торжестве Православия. Это их имеет ввиду Апостол, когда говорит: «Посему и мы, имея вокруг себя такое облако свидетелей, свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех, и в терпении будем проходить предлежащее нам поприще». А ведь для нас это «облако свидетелей» еще больше: для нас встают в памяти еще и бесчисленные свидетели последних двух тысячелетий!

 

И наши иконы, это наше боевое, походное знамя, которое всегда впереди. Это – видимое свидетельство нашей веры. Это – изобразительное предание нашей церкви. Но знамя победы только тогда – знамя победы, когда оно в руках радостных победителей, а не в руках уныло отступающей толпы.

[Марина❤️❤️]

Седмица 2-ая Великого поста, понедельник

О зависти

протоиерей Александр Глебов

 

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

 

Первые люди, Адам и Ева, нарушили заповедь Божию. Они проявили непослушание Богу, поддались искушению дьявола и приняли его волю, отказавшись тем самым от воли Творца. Между Богом и людьми возникла стена греха, непроницаемая для Божественной благодати. Связь людей и Бога была утеряна, общение прекращено. А цель человеческого бытия как уподобление человека Богу оказалась недосягаемой.

 

Образным языком автор книги Бытия последствия этой катастрофы описывает так: «И выслал его (Адама) Господь Бог из сада Едемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят. И изгнал Адама, и поставил на востоке, у сада Едемского херувима, и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни». И вновь открыт будет путь к дереву жизни уже накануне страданий Христа, во время Тайной вечери, когда святые апостолы, а вслед за ними и все мы из рук Спасителя принимаем чашу с Его Телом и Кровью и вкушаем источник бессмертия; вновь приобщаемся к плодам дерева жизни, которых был лишен когда-то Адам.

 

Но история воссоединения человека с Богом во Христе – это тема Нового завета. А мы сейчас говорим о том, что произошло в Ветхом завете, о грехопадении и его последствиях. Без благодатной помощи Божией грех очень быстро стал набирать силу среди людей – как быстро набирает силу и распространяется заразная болезнь. И уже в детях Адама и Евы грех достиг своей крайней точки, своего апогея – убийства. Каин убивает своего брата Авеля. Мы слышали сегодня о том, что послужило этому преступлению, что ему предшествовало. Братья приносили жертву Богу, но Авель жертвовал с чистым сердцем, а Каин – нет. Ведь, как позднее скажет пророк Давид, «жертва Богу дух сокрушен», и вот этого сокрушенного духа, духа покаяния, которым должно было сопровождаться внешнее жертвоприношение, у Каина не было. И поэтому Господь не принял его жертвы. И Каин убивает своего брата Авеля. Почему убивает? За что? Действительно, причем же здесь Авель, если Господь не принял жертвы Каина? Но для человека того времени принятие его жертвоприношения Богом означало Божие благоволение, а значит и Божественную поддержку и успех в жизни. А неприятие жертвы – это отказ Бога содействовать человеку, а это значит, что жизнь человека будет несладкой. Другими словами, Каин понял, что брат его при помощи Божией будет более успешен в жизни, нежели он. И поэтому Каин убивает Авеля. Убивает из-за того чувства, из-за которого убивали и убивают многих – из-за зависти.

 

Зависть – это один из самых губительных и, к сожалению, один из самых распространенных человеческих грехов. Святой Василий Великий определяет зависть следующим образом: «Зависть есть скорбь о благополучии ближнего». Эту мысль можно логически продолжить. Если зависть есть скорбь о благополучии ближнего, то она будет радостью о беде ближнего? Вообще, тема зависти, наверное, злободневная для нашего народа, как никакая другая. Дело в том, что у каждого народа есть свои положительные и отрицательные характеристики, которые свойственны, конечно, не всем, но большинству его представителей. Например, мы же иногда говорим об английской чопорности, о удивительных способностях евреев в коммерции, о французской галантности, об итальянском темпераменте и так далее. Понятно, что не все представители данных народов таковы, но по большинству сформирован именно такой их образ в истории. И если к положительным характеристикам русского народа мы можем отнести доброту, способность к жертвенности, терпение, но вот все то, что губит наш народ и затормаживает его развитие – это почти повальное пьянство, лень и зависть. И почти все трагедии в нашей стране были скорректированы именно чувством зависти.

 

Скажите, почему наш народ почти триста лет находился в зависимом состоянии от иноземцев и иноверцев? Почему наши предки столь долго терпели иго завоевателей? Разве не было сил для борьбы? Нет, силы были. Не было единства. А единства не было, потому что князья русские, часто родные братья, вместо того, чтобы объединять свои силы для борьбы с общим врагом, враждовали между собой. Они готовы были терпеть любого завоевателя, лишь бы их соплеменник, их брат не возглавил государство, и остальным не пришлось бы подчиняться ему. А история Смутного времени? Начало XVII века, когда после прекращения династии Рюриковичей бояре дошли до того, что польского короля посадили на московский царский трон. Что это? А это опять зависть, это боязнь, что царем станешь не ты, а твой сосед – так пускай царствует поляк, и всем будет одинаково плохо.

 

А ХХ век? Многие недоумевают – как же так, все решила небольшая группа людей, которых за полгода до переворота октября 1917-го года вообще мало кто знал, да более того, они и сами понимали, сокрушались и говорили, что их поколение революцию в России не увидит, что это дело далекого будущего. И вдруг в течение нескольких месяцев они обретают силу, обретают сторонников, берут власть и буквально заливают всю страну кровью. И потом правят еще семьдесят лет. Что это за явление? Как это можно объяснить? Ведь не было у них ни военных сил, ни политических, ни экономических для того, чтобы захватить такую огромную страну. Да, не было. Но их сила заключалась в том, что они прекрасно знали слабость русского народа – завистливость этого народа. Был провозглашен лозунг «Грабь награбленное». И вчерашние бездельники и пьяницы, которых в приличный дом-то не пускали, получали черную кожаную куртку, наган – и сами уже заходили в любой дом или дворец на правах хозяев. Большевики открыли шлюзы человеческой зависти, они ее санкционировали, объявили зависть праведным чувством пролетарской мести. И по всей стране загорелись барские усадьбы, дворцы, храмы. Люди трудолюбивые, а значит, и обеспеченные объявлялись врагами, выгонялись из своих домов, отправлялись в лагеря или просто расстреливались на месте…

 

Но для того, чтобы привести пример того, как зависть отравляет жизнь, не надо вспоминать историю. Это то, с чем мы сталкиваемся очень часто. И можно не сомневаться, что если одарил тебя Господь или материальным благополучием, или талантом, или еще чем-нибудь, то всегда найдутся люди, для которых ваше благополучие, успех, одаренность или популярность будут как кость в горле. Для них, по словам Василия Великого, ваше благополучие – их скорбь, и они предпримут все усилия, чтобы сменить свою скорбь на радость, а ваше благополучие на неприятности. От зависти не спасают ни семейные узы, ни монастырские стены. Это поистине всепроникающее чувство, которое к тому же аккумулирует самые низменные человеческие инстинкты, и часто приводит к преступлению.

 

Но зависть вредна не только тому, на кого она направлена, но и тому, кто ее источает. Ведь завистник мучается в своем чувстве. Зависть сжигает его, жизнь сводится к стремлению причинить неприятность кому-то. Душа завистника объята адским пламенем ненависти, от которой ему никуда не деться. Ведь разные бывают грехи. И есть грехи, которые люди совершают, потому что они считают, что совершение этого греха как-то облегчит ему жизнь или сделает ее слаще. Скажем, украл миллион – это грех, конечно, воровство – грех. Но ведь и выгода налицо, если, конечно, не сразу попадешь за решетку. Или совершил какой-то плотской грех – но получил удовольствие. А в зависти нет никаких даже чисто земных радостей – ни материальной выгоды, ни физического удовольствия, ничего. Этот тот грех, который губит не только душу, но и земную жизнь завистника превращает в ад.

 

На минувшей неделе мы слышали канон преподобного Андрея Критского, и начинается этот канон как бы с вопроса: «Откуда начну плакати окаянного моего жития деяний…» И вопрос этот неслучаен, потому что преподобный и вслед за ним все мы далеко не всегда понимаем, а с чего надо начинать покаяние? С какого места в нашей жизни? Откуда начать? Так вот, многие из нас не ошибутся, если начнут покаяние с живущего в них чувства зависти. И если победа над этим грехом будет одержана, то не будет ненависти, не будет злоречия, не будет желания причинить зло ближнему своему, и многие другие грехи, которые омрачают нашу душу, они уйдут. Может быть, конечно, в ком-то чувство зависти настолько укоренилось, что человек и не представляет, а как вообще его можно преодолеть, а потому и не пытается его преодолеть. Но надо всегда помнить, что покаяние – это не только действие человеческое, это еще и Божие действие. Бог в ответ на наше раскаяние и молитву дает нам силу преодолеть грех, любой грех, выйти из-под его власти, сбросить с себя его бремя. Поэтому попробуйте, ведь Великий пост – это как раз время покаяния, которое создает нам для этого все подходящие условия и предлагает все необходимые средства. Аминь.

[Марина❤️❤️]

Седмица 2-ая Великого поста, вторник

О том, чтобы научиться видеть свои грехи

священник Иоанн Павлов

 

 

 

Каждый христианин обязан в течение жизни позаботиться об очищении души от грехов и страстей. Однако, для того чтобы это сделать, нужно сначала свои грехи и страсти увидеть и осознать. Опыт духовной жизни показывает, что далеко не всегда бывает просто это сделать. Часто мы не понимаем и не сознаем своих грехов. Не случайно Церковь на протяжении Великого поста просит в молитве преподобного Ефрема даровать нам зрение своих грехов. Святые отцы говорят, что душа человека глубока, как море, в ней есть все – и хорошее, и плохое, и свет, и тьма, и красивые рыбки и страшные уродливые чудища. Причем, как правило, все хорошее находится на поверхности и потому бывает хорошо видно, а вот все плохое и уродливое, подобно морским чудищам, прячется на глубине, так что обнаружить это бывает очень непросто.

 

Или другое сравнение: душа человека подобна большому городу. В большом городе тоже есть все – и хорошее, и плохое, и добрые люди, и злые, и храмы Божии, и развратные притоны, и праведники, и преступники. И тоже все хорошее обычно бывает на виду и заметно для людей, а все плохое – прячется и скрывается. Например, воры и грабители действуют скрытно, обычно в ночное время, а днем их увидеть нельзя, потому что они прячутся.

 

Подобно этому и в душе человека часто бывает, что грехи и страсти прячутся где-то в глубине ее, оставаясь для нас незаметными, и только по временам приходят в движение и всплывают на поверхность, совершая свое злое разрушительное действие. Святитель Тихон Задонский сравнивает душу человека с колодцем, из которого черпают как будто бы чистую воду, однако на дне колодца часто бывает много ила и грязи, которые сверху не видно. Как проверить, есть ли на дне грязь? Нужно помешать палкой, и тогда вся вода в колодце сразу станет грязной и мутной.

 

То же самое бывает и с человеческой душой. Только наличие грязи в ней проверяется не с помощью палки, как в колодце, а с помощью искушения, то есть неприятного случая, оскорбления от кого-либо, конфликта или какого-то другого испытания. Когда с нами случается что-то подобное, то сразу всплывают на поверхность и приходят в действие наши страсти – гордыня, раздражение, неприязнь, злоба, зависть, похоть, жадность и прочие глубинные чудища нашей души, которые в обычное время мы совершенно не видим и не замечаем.

 

По словам святых отцов, из искушений мы можем извлечь для себя ту огромную пользу, что они делают явными наши страсти и грехи, и таким образом мы познаем недуги своей души, познаем самих себя. Познание же самих себя, своих немощей и недугов есть самое важное из всех других знаний – ведь, не познав самого себя, человек не может даже и начать борьбы с живущим в его душе злом, а, не начав этой борьбы, как можно победить? «Исследование себя – самое полезное из всех прочих исследований, – говорит старец Паисий Афонский, – человек может читать много книг, но если он не следит за собой, все прочитанное не приносит ему никакой пользы, так как он совершает грубые ошибки и не понимает этого».

 

Таким образом, искушения помогают нам познавать самих себя. Без искушений это сделать было бы очень трудно. По словам одного христианского писателя, лучший способ убедиться, что в подвале вашего дома живут крысы – это неожиданно открыть дверь и быстро зажечь свет. Если же сделать это медленно, то крысы успевают спрятаться. Именно такое действие имеют неожиданно находящие на нас искушения: они обнажают нашу первую непосредственную реакцию, которая и показывает истинное состояние нашей души.

 

Например, если нам сказали что-то оскорбительное, а мы взорвались и наговорили в ответ грубостей, то это значит, что в нашей душе есть гордость и что нам нужно учиться смирению. Если нам рассказывают о каком-нибудь человеке, что он разбогател, купил хорошую квартиру или машину, а мы начинаем завидовать, то мы должны знать, что в нас живет зависть и что нам нужно избавляться от этой гадкой страсти. Если, включив телевизор, мы попали на развратную программу и не нашли в себе сил сразу выключить ее, а начинаем смотреть, то это значит, что страсть блуда живет в нас и владеет нами. Точно так же обстоит дело и со всеми прочими страстями: если нас хвалят, а мы расплываемся от удовольствия, то нам следует знать, что душа наша глубоко заражена тщеславием. Если мы получили какие-то материальные блага, например, наследство или неожиданный доход на работе, и нам жалко им поделиться с родственниками или близкими людьми, то нужно отдавать себе отчет, что в нашей душе свили себе гнездо жадность и сребролюбие.

 

Таким образом, в глубинах человеческой души живет скрытно зло, живут грехи и страсти, и задача каждого христианина состоит в том, чтобы увидеть их, сотворить с ними брань и победить. Ведь на Страшном Суде вся наша душа, со всеми ее глубинами, со всеми скрытыми страстями, грехами и нечистотой, будет обнажена, открыта и поставлена перед Богом, Ангелами и людьми. Это будет похоже на то, как если бы айсберг вынули из воды и поставили на всеобще обозрение. Известно, что невидимая подводная часть айсберга намного больше, чем та, которая выступает над водой. Видимая надводная часть бывает обычно белая и чистая, тогда как подводная бывает черная и страшная, изъеденная раковинами. Пока айсберг плавает в море, нижняя темная часть остается невидимой для нас. Но если его вынуть из воды, то всем становится видно, что не весь айсберг красивый и белоснежный, но гораздо большая его часть является черной и уродливой.

 

Подобное может случиться и с нами: мы на поверхности повседневной жизни стараемся казаться и себе и другим хорошими, но в глубине души у каждого живут страсти и грехи, и если мы не позаботимся об очищении своей души, то так и придем на Суд Божий скверными, нечистыми и уродливыми, а ведь в Священном Писании сказано, что в Царство Христово не войдет ничто нечистое…

 

 

 

Чтобы не случилось с нами, братия и сестры, такой беды, нужно нам, пока живем на земле, позаботиться об очищении своей души от скрытых в ней пороков и страстей. Для этого нужно внимательно смотреть в свою душу в разных ситуациях, при различных искушениях и испытаниях, чтобы увидеть, какого рода зло обитает в ней, и, увидев, постараться избавиться от этого зла покаянием. Покаяние и очищение души – дело всей христианской жизни, его мы должны делать вплоть до нашего исхода из мира. И если будем по мере сил делать его, то, несомненно, очистим свою душу от страстей и грехов и таким образом спасемся милостью Божией, молитвами святых Его. Аминь.

[Марина❤️❤️]

Седмица 2-ая Великого поста

Человек на земле подобен младенцу в утробе матери

священник Иоанн Павлов

 

Земля – не наша родина. Бог создал нас не для этого мира, а для другого. Земное наше бытие не есть истинная и настоящая жизнь, но является лишь подготовкой к ней. Можно сказать, что на земле мы не живем, а только учимся жить, готовимся к истинной жизни, для нас предназначенной, – жизни Будущего века.

 

Некоторые сравнивали земную жизнь с внутриутробным развитием младенца. Младенец живет в утробе матери своей особой жизнью. Собственно, жизнью в полном смысле это назвать нельзя, такое развитие – лишь подготовка к настоящей жизни. Младенец должен развиваться в материнской утробе, чтобы в свое время оказаться способным родиться в наш мир, в котором только и начнется его настоящая, полноценная жизнь. Если беременность протекает правильно, то ребенок в свое время рождается в нашем мире здоровым и полноценным его обитателем. Если же беременность протекает неблагополучно или были допущены какие-нибудь отклонения, то правильное развитие младенца нарушается, и он может родиться слабым или больным, так что ему будет трудно или даже невозможно стать полноценным членом человеческого общества.

 

Сказанное нужно применить к духовному. Все мы живем в этом мире, как младенцы в утробе матери. Такая наша жизнь не является настоящей и полноценной. Она должна лишь подготовить нас к тому, чтобы в свое время мы могли родиться в настоящую и полноценную жизнь – в Царство Христово. Для того чтобы подготовить себя к ней, нам даны Евангельские заповеди, творения святых отцов, таинства Церкви, одним словом, вся наша христианская жизнь. Если человек живет, соблюдая заповеди Христа, то его земное «внутриутробное» развитие проходит правильно, и он в свое время рождается в горний мир полноценным его гражданином, способным в нем жить. Если же человек во время земной жизни попирает заповеди Божии, живет в грехах и страстях, то его духовное развитие нарушается, и тогда может случиться, что он не способен будет родиться в жизнь Будущего века.

 

В книге Апокалипсис описано, как в одном из видений апостол Иоанн Богослов созерцал величественную жену, облеченную в солнце. Жена имела во чреве и кричала от болей и мук рождения. Многие толкователи понимали под образом жены Церковь Христову, то есть христиан, которые из утробы земного мира должны родиться в вечную жизнь. Такое рождение совершается не легко и не просто – у святого Иоанна не напрасно сказано о болях и муках. И по этой причине часто бывает, что человек не очень-то стремится к такому духовному рождению. Здесь люди также ведут себя подобно внутриутробному младенцу. Ведь если бы можно было спросить младенца, хочет ли он выходить из утробы матери в наш мир, то он, конечно, не захотел бы этого делать. В утробе ему тепло, он пригрелся, ему там привычно и уютно. И вдруг ему предлагают перейти в какой-то другой неизвестный мир, кажущийся ему холодным и враждебным. Конечно, он откажется. Однако если он откажется, то никогда не сможет жить той настоящей полноценной жизнью, для которой был создан. Более того, он не сможет продолжать и полюбившуюся ему внутриутробную жизнь, потому что дольше определенного срока в утробе матери находиться невозможно. Поэтому выбор у него стоит так: или родиться в наш мир, или погибнуть.

 

Вот и у нас с вами стоит точно такой же выбор, братия и сестры! Все мы тоже живем в этом мире, как младенцы в утробе матери. И в свое время тоже должны будем или родиться в жизнь вечную, или погибнуть вместе с преходящим материальным миром. Но родиться в жизнь смогут только те, кто подготовил себя к ней правильным духовным развитием, то есть жизнью по заповедям Христа. Ведь потому Христос и именуется Спасителем, потому Он и пришел к нам, – чтобы спасти нас от неизбежной и окончательной гибели, угрожающей нашему падшему космосу. И выбор тут действительно стоит предельно жестко: или мы пойдем за Ним и тогда сможем войти в Его вечную жизнь, или мы откажемся за Ним идти, и тогда уделом нашим будет неотвратимая гибель и смерть.

 

Зная это, братия и сестры, будем в этом вопросе предельно серьезными и сделаем единственный правильный выбор: последуем за Спасителем и Господом нашим. Подвигнем себя к тому, чтобы жить по-христиански. Постараемся точно исполнить заповеди Христа. Ведь если мы их исполним, то, несомненно, избавимся от грозящей нам гибели и в свое время, подобно новорожденным младенцам, войдем в Его жизнь, в Его Царство, в блаженный Будущий век. Аминь.

[Марина❤️❤️]

Седмица 2-ая Великого поста

Проповедь в среду 2-й седмицы Великого поста

Слово о молитве преподобного Ефрема Сирина 1-е

схиархимандрит Кирилл (Павлов)

 

 

"Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми"

 

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

 

Дорогие братия и сестры, в продолжение Великого поста мы слышим, как за каждой Божественной постовой службой священник читает краткую, но умилительную молитву: Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми. Дух же целомудрия, смиреномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему. Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь.

 

Эта молитва состоит всего из десяти прошений, однако своим покаянным духом и способностью приводить человека в сердечное сокрушение она превосходит многие другие молитвословия, почему и принято ее читать Великим постом, когда Церковь зовет нас к обновлению души, к подвигу самоиспытания, к усиленной молитве и покаянию, к очищению своих грехов. Каждое слово ее находит отклик в нашей душе, и помогает нам осознать свои пороки и возжелать добродетели, и располагает нас к молитвенному обращению к Богу о помощи в борьбе со своими страстями.

 

Составитель этой молитвы, преподобный Ефрем Сирин, всю жизнь плакал, и потому исполнена она такого глубокого покаянного назидательного чувства и утешения. Начинает свою молитву преподобный Ефрем обращением к Богу: Господи и Владыко живота моего… Слово Божие нам открывает, что наша жизнь связана с Богом, от Него зависит и Им держится. В Его милующих руках – участь праведных и неправедных, добрых и злых и всего животного и растительного мира. Никто и ничто не может просуществовать и дня, и часа без Его зиждительной силы Духа Святаго, поддерживающей бытие всякой сотворенной живой твари. Поэтому, чувствуя в своем сердце Бога, мы не можем без молитвы к Нему, без благословения Его ни начать, ни продолжить, ни завершить никакого дела на земле. Бог действительно есть Господин, Начальник, Владыка нашей жизни.

 

В первом прошении преподобный Ефрем просит Бога не дать ему духа праздности. Праздность всем понятна – это есть леность и нерадение о самых насущных делах и, прежде всего, о своем спасении. Она может довести человека до неподвижности, до полного застоя как в духовной жизни, так и в необходимых повседневных занятиях.

 

Внешняя праздность нам понятна почти каждому, потому что все мы в той или иной степени бываем причастниками этой душевной болезни, когда предаемся нерадению и разленению и допускаем небрежение о своей домашней молитве, опускаем хождение в храм либо когда позволяем себе на молитве поспешность, с тем чтобы поскорее закончить ее и предаться отдыху или суетной болтливости; но когда этот недуг поразит все наши душевные силы, то наступает тяжелое нравственное, душевное состояние. Тогда человек уже не живет нормальной, настоящей жизнью, потому что нет у него в душе постоянного оживотворяющего начала для полноценной человеческой деятельности, а живет жизнью призрачной, вымышленной, бесполезной, никому не нужной. Любит предаваться бесполезным мечтаниям и праздным суетным разговорам и бывает неспособен ни к какому доброму делу. Эта праздность, это расслабление и нерадение отводят нас от главной заботы нашей – о спасении. Поэтому и молимся, чтобы Господь избавил нас от сего недуга.

 

Во втором прошении преподобный Ефрем просит Господа избавить его от недуга уныния. Уныние есть такое мрачное тоскливое душевное состояние, когда человеку все в жизни показывается лишь с темной стороны. Он ничему не радуется, его ничто не удовлетворяет, обстоятельства кажутся ему несносными, на все он ропщет, по всякому поводу раздражается – словом, сама жизнь бывает тогда ему в тягость.

 

Приходит уныние, как учат святые Отцы, от той же праздности, от маловерия, неверия, от нераскаянности в своих грехах. К унынию могут привести и предшествовавший гнев или причиненные кому-либо обиды, отсутствие страха Божия, многословие или – неудачи в личной жизни, работе и тому подобные неприятности. Вместе с тем очень часто само уныние приводит к другому, более опасному душевному состоянию, называемому отчаянием, когда человек нередко допускает мысль о преждевременной смерти и даже почитает ее уже существенным благом на пути своей земной жизни.

 

Предаться отчаянию значит прекратить связь с окружающим миром и не иметь общения с Источником нашей жизни – Богом. "Не хочу жить, пропал интерес к жизни, и нет в ней никакого смысла" – такие слова можно услышать от человека, одержимого отчаянием. Поскольку сей недуг весьма тяжек, то и Преподобный просит Господа избавить его от него. Порок этот таков, что надобно молиться против него настойчивой, неотступной молитвой. Сему и Сам Спаситель в Евангелии учит нас, говоря, что не должно никогда унывать, но должно всегда молиться (см.:

Ссылки скрыты.

).

 

Настойчивая, постоянная молитва, соединенная с верою в силу молитвы и помощь Божию, восстановит связь с окружающим миром и сохранит от уныния. С молитвой же надо соединять и труд очищения своей совести в Таинстве Покаяния, чем также подается благодать Божия, укрепляющая наши духовные силы. Читать духовные книги и жить по заповедям Божиим – все это наилучшим способом будет предохранять от губительного духа уныния.

 

В третьем прошении преподобный Ефрем просит Господа избавить его от духа любоначалия. Страсть любоначалия присуща нашей греховной горделивой природе, и она проявляется во всех областях человеческой жизни. Например, в отношении отца семейства к семье, начальника – к подчиненным, наставника – к своим ученикам, старших по возрасту – к младшим: каждый желает подчинить своему влиянию других, диктовать им свою волю. Такое душевное расположение противно учению евангельскому, учению Христа, Который Сам показал пример глубочайшего смирения и неоднократно говорил, что тот, кто хочет быть большим, тот будь слугою всем (см.: ; ; ).

 

С этим пороком связана скрытая тайная гордость, и потому когда у нас есть страсть учить других, наставлять, обличать, то это – верный признак одержимости нашей души духом властолюбия, любоначалия. Дух сей делает человека противным для всех окружающих, а кроме того, и неспособным бороться со своими страстями и пороками. Поэтому-то мы и молимся Господу, чтобы Он избавил нас от него и не допустил ему овладеть нашей душою.

 

В четвертом прошении преподобный Ефрем просит Господа избавить его от духа празднословия, которому также причастны едва ли не все люди. Каждый любит посуесловить, между тем как дар слова дан для того, чтобы мы прославляли устами Бога и чрез слово же имели общение друг с другом, служа ко взаимному назиданию.

 

Имеется мудрая народная пословица, утверждающая, что слово – серебро, а молчание – золото. И этой истины придерживались многие святые, которые закрывали свои уста, хотя и надо было – для назидательных целей – открывать их для беседы. Многословием человек опустошает свою душу, расслабляет ее и делает рассеянною. Посмотрим на Спасителя, как Он был краток в поучениях и наставлениях! Молитва Господня дана всего только в семи прошениях, а заповеди блаженства – в девяти стихах. Ангелы славословят Бога кратко: "Свят, Свят, Свят Господь Бог Саваоф!" Как сосуд, который часто открывают, не сохраняет крепости и аромата самого благовонного вещества, помещенного в нем, так и душа того человека, который любит многословить, не сохраняет надолго добрых мыслей и добрых чувствований, а изрыгает из себя потоки осуждения, злоречия, клеветы, лести и т. д.

 

Поэтому-то Церковь постом и молится: Положи, Господи, хранение устом моим и дверь ограждения о устнах моих. Не уклони сердце мое в словеса лукавствия().Как сорняки засоряют почву и мешают произрастать на ней добрым злакам, так пустые, гнилые слова убивают душу и не дают возможности произрастать в ней добрым помыслам и чувствам. Итак, дорогие братия и сестры, помня и храня сокровенные в молитве преподобного Ефрема благие уроки, последуя им, мы обязательно привлечем к себе благодать Божию и соделаемся милыми Отцу своему Небесному, удостоимся зреть Горний Иерусалим и блаженствовать со всеми Небесными Силами и душами праведных. А поэтому всегда, и особенно в дни Великого поста, почаще будем взывать: Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми. Дух же целомудрия, смиреномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему. Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь.

[Марина❤️❤️]

Седмица 2-ая Великого поста

Проповедь в четверг 2-й седмицы Великого поста

Слово о молитве преподобного Ефрема Сирина 2-е

схиархимандрит Кирилл (Павлов)

 

"Дух же целомудрия, смиреномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему"

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

 

В предыдущей беседе мы с вами, дорогие братия и сестры, останавливались на молитве преподобного Ефрема Сирина и говорили, что эта глубоко содержательная молитва исполнена покаянного и смиренного чувства и что каждое слово ее находит отклик в нашей душе и помогает нам познать свои страсти, пороки и возжелать добродетели, без которой никто не может приблизиться к Богу. В прошлый раз мы разобрали первые четыре прошения, в которых преподобный Ефрем Сирин просит Господа, чтобы Он не дал ему духа праздности, уныния, любоначалия и празднословия. И ныне мы продолжим нашу беседу.

 

В пятом прошении Преподобный просит Господа дать ему дух целомудрия. Под целомудрием в его общем понимании нужно разуметь общее благодатное неиспорченное состояние человека: его честность, правдивость, чистоту сердца и ума, благое направление его воли и т. д. У целомудренного человека вся жизнь целомудренна, он чужд лукавства, двоедушия и колебаний, грубых удовольствий и тайных вожделений. Основа такой жизни – в крепкой и непрерываемой жизни в Боге.

 

В более же узком и употребительном значении это слово означает чистое девственное состояние души человека, когда он хранит себя не только от плотского греха, но бережет и от всякого сладострастного помысла и желания. Ничто так не делает нас приятными и любезными Богу, как целомудрие, и ничто так не украшает человека во всяком возрасте, как чистое, целомудренное состояние его души. Как свежий, чистый цветок благоухает своей нежностью и бывает приятен для всех, так цел, свеж и чист целомудренный человек.

 

Между тем слово Божие открывает нам, что в мире господствует растление похотью (см.:

Ссылки скрыты.

), что в похоти превращаются самые заботы людей о плоти (см.: ), а потому увещевает нас оно, чтобы мы от плотских похотей удалялись (см.: ) и злую похоть в себе умерщвляли (см.:).

 

Слово Божие открывает нам также, что блудник есть не только тот человек, который и на самом деле блудит, но и тот, что с вожделением смотрит на женщину. Поэтому будем оберегать целомудрие, чистоту и девственность наших душ и сердец. Будем помнить, что целомудрие – это сокровище, больше того, это наша святыня, как говорит о сем святитель Иоанн Златоуст.

 

Как это делать? Людям свойственна стыдливость. Храните и развивайте ее. В ней – естественная основа нашего целомудрия, девственности душ и телес наших. Надо избегать любования своим телом, ибо это – источник тайных наслаждений и вожделений. Не надо всматриваться в лица и фигуры встречных лиц. Не надо ничего читать соблазнительного и худого. И наконец, необходимо подавлять и искоренять в себе похотливые помыслы и желания и, больше того, возненавидеть их как исчадия низших стихий нашей природы. Почаще надобно взирать на образ вечной и совершенной чистоты Приснодевы Марии и прибегать в молитвенном общении к Ней – корню девства и неувядаемому цвету чистоты, а самое главное – обращаться с молитвою к Господу: Господи и Владыко Живота моего, дух... целомудрия... даруй ми, рабу Твоему.

 

В шестом прошении преподобный Ефрем просит Господа дать ему дух смиренномудрия. Под смиренномудрием разумеется такое глубокое сознание человеком своей нищеты духовной, при котором он считает себя хуже всех и ниже всех, других же почитает выше и лучше себя, а потому никого никогда не осуждает и ни на кого не клевещет, говорит тихо, спокойно, редко, ни в чем не выставляет себя за меру, ни о чем не спорит, бывает в подчинении и гнушается своей воли, никогда не празднословит и не пустословит, не обманывает, с радостью переносит обиды, уничижения, любит труд, никого не огорчает и ничью совесть не уязвляет. Таковы признаки истинного смирения.

 

Без смирения нет и спасения, потому что только тогда все наши добродетели имеют цену в очах Божиих, когда утверждаются они на смирении. Смиренный человек чем больше получает, тем более бывает признателен Богу и тем более сознает свою собственную нищету. Только смиренномудрием приумножаются все дары благодати, и один только смиренномудрый не падает, потому что он держит себя ниже всех и ему нет места куда упасть.

 

Блаженны нищие духом (), – говорит Спаситель. Сам Господь, начав наше спасение совершать, принял образ раба, смирил Себя и уничижил, а поэтому и нас призывает учиться у Него кротости и смирению: Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем (). Основа смирения – в самоуничижении ради Христа, в отказе от своей гордости и самопревозношения. Апостол Петр учит: Все… подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (). А нам как раз, дорогие, подчиняться друг другу и почитать других выше себя бывает очень нелегко, нелегко потому, что все мы явно или тайно ставим себя выше других, и оттого искренне, от глубины души признать себя хуже и грешнее, слабее, ничтожнее, виновнее всех для нас составляет большую трудность. Поэтому-то наша гордость и держит нас в самообольщении, заставляет давать своим качествам повышенную оценку.

 

А между тем ничто так не низводит на нас благодать Божию, как смирение. Смирение возвышает человека, гордость же, напротив, унижает его и делает противным для всех окружающих.

 

Преподобный Исаак Сирин пишет, что, как только человек смирится, немедленно его окружает милость Божия, сердце его ощущает Божественную помощь, ибо на кого воззрю, – говорит Господь Пророку, – токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словес Моих (). Быть смиренным – великое блаженство, поэтому и должны мы просить Господа: Господи и Владыко живота моего, дух... смиреномудрия... даруй ми.

 

В седьмом прошении Преподобный просит, чтобы Господь даровал ему дух терпения. Терпение необходимо нам для получения вечного спасения, потому что только претерпевший до конца, – говорит Господь, - спасется (ср.:). Только тот получит спасение, кто перенесет все напасти земной жизни с верою в Бога и Его милосердие. "Терпение нам потребно иметь", – говорит святой апостол Павел (см.: ), потому что узким путем надобно идти в Царство Небесное (см.: ).

 

И его, как всякой добродетели и всякого дара, должно просить у Бога, молясь Ему прилежно с надеждою на милосердие Его: "Господи, даруй ми терпение не для угождения людям и страстям, а для угождения Тебе, претерпевшему за меня неизмеримые скорби и страдания. Когда станут против меня нужды и печали житейские, когда встречу сильные оскорбления от неправды или зависти человеческой, когда понесу горькие для сердца моего утраты, тогда подкрепи меня, немощного, и предохрани от ропота на людей и на Тебя Самого. Когда болезни изнурят тело мое или внутренние смущения – дух мой, когда душа ослабеет в служении Тебе и тьма уныния покроет душу мою, тогда наипаче пошли мне, изнемогающему, Твою силу, и даруй терпение с упованием, и сохрани меня от отчаяния…"

 

В восьмом прошении преподобный Ефрем Сирин просит даровать ему дух любви. Ничто так не родственно нашей природе, как добродетель любви, потому что в наше естество вложено Творцом стремление к благорасположению, стремление любить друг друга. Сам Бог в Своем Существе есть Совершеннейшая Любовь, и ничто так не приближает нас к Нему и не делает Ему подобными, как добродетель любви.

 

Любовь есть корень и вершина, начало и венец всех добродетелей, союз совершенства (см.: ). Любовь есть источник жизни и сама жизнь, ибо без нее человеческая жизнь давно бы угасла. Сердце наше не может жить и развиваться без любви. Вне ее оно томится, тоскует, духовно замирает. И наоборот, любовью оно живится и ею привлекает благодать Божию и очищает себя от множества грехов (см.: ).

 

Христианская любовь долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит (ср.: 1 Кор. 13, 4-7). Высокий пример такой любви показан нам в лице Единородного Сына Божия, Господа нашего Иисуса Христа, Который, пригвожден будучи ко Кресту, молился за Своих распинателей. Он долготерпит нашим согрешениям, Он ниспосылает нам Свои милости. Ему противны гордость и бесчинство, раздражение и всякое зло. Он Один – Истина, Он всех и всегда любит. Поэтому и каждый из нас призывается подражать своему Господу и Учителю.

 

Возлюбите Бога, братия и сестры, за Его к нам милосердие; любите и Матерь Его Святую за Ее ходатайство о нас, грешных; любите и всех святых за их молитвы о нас, недостойных; любите отцов и матерей, вас родивших; любите и всех ближних ваших, даже и врагов ваших, и молитесь за них Богу, твердо памятуя, что в заповеди о любви к Богу и ближним состоит весь закон и пророки (). Люби всех, и с Богом будешь, и Бог в тебе будет. А посему да не престанем молить Господа, чтобы Он даровал нам дух любви.

 

Дорогие мои, время быстро бежит, пробегают месяцы и годы, приближая нас к тому исходу, к тому концу, когда навечно решена будет наша участь. Добрая жизнь оправдает нас, худая, нерадивая – осудит. Поэтому будем с умилением просить Господа: Господи и Владыко живота моего, дух... целомудрия, смиреномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему. Аминь.

Источник

[Марина❤️❤️]

Проповедь в пятницу 2-й седмицы Великого поста

Слово о молитве преподобного Ефрема Сирина 3-е

схиархимандрит Кирилл (Павлов)

 

О добродетели смирения

 

Господи и Владыко живота моего, дух... смиреномудрия... даруй ми, рабу Твоему... яко благословен еси во веки веков. Аминь

 

 

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

 

Дорогие братия и сестры, в начале Великого поста, когда мы еще только вступали в первые дни Святой Четыредесятницы, Церковь предлагала нам наставление, чтобы мы, постясь телесно, постились и духовно. Церковь указывала нам, что истинный и приятный Богу пост есть злых отчуждение, воздержание языка, ярости отложение, похотей отлучение, оскудение лжи и клятвопреступления. Таким образом, если мы, удерживаясь от пищи и пития, не удерживаемся в то же время от злобы, зависти, ненависти, зложелательства, осуждения, то, не евши хлеба, мы поглощаем ближнего и одною рукой созидаем, а другою разоряем. Поэтому Святая Церковь нам с самого начала предлагала глубоко содержательную молитву преподобного Ефрема Сирина, которая своим покаянным смиренным духом пробуждала в нас стремление к стяжанию добродетелей и отвращению от пороков.

 

В шестом прошении этой молитвы преподобный Ефрем просит у Бога дать ему дух смиренномудрия: Господи и Владыко живота моего, дух... смиреномудрия... даруй ми, рабу Твоему. В чем состоит смиренномудрие?

 

Смиренномудрие есть такое состояние души, в котором она, познав всю слабость и нечистоту свою, бывает далеко от всякого высокого мнения о себе, постоянно старается раскрывать в себе доброе, искоренять все злое, но никогда не почитает себя достигшею совершенства и ожидает его от благодати Божией, а не от собственных усилий. Святые Отцы и учители Церкви не находят слов для восхваления этой добродетели. "В душах смиренных почиет Господь" – так говорят они. Не спасет нас ни подвижничество, ни бдение, ни другой какой труд, если не будет при сем истинного смирения.

 

Но, несмотря на высокое достоинство и значение этой добродетели, в нас христианского смирения очень мало. Дух явной или тайной гордыни и тщеславия обладает нами, так что почти каждый из нас много и высоко думает о себе и мало и низко о других.

 

Даже те, кому по самому положению своему должно было бы смиряться, не хотят смиряться перед старшими, но каждый возвышает себя и превозносит, а унизить и смирить себя не желает. "Да хуже ли я других!" – говорят обыкновенно. Высоко себя ставя и желая первенства, почти никто не помышляет о необходимости смиренно служить всем и каждому. Возвышая, восхваляя себя и унижая, презирая ближних, станем ли мы со смирением служить им? Отсюда в семье и обществе вместо любви, согласия и взаимных услуг царят взаимная неуступчивость, взаимное недоброжелательство, зависть и ненависть друг к другу, ссоры, распри, раздоры. А добродетель смирения приходит чуть ли не во всеобщее забвение. Между тем эта добродетель есть самая любезная Богу. Сам Господь свидетельствует о том: На кого воззрю, токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словес Моих (

Ссылки скрыты.

).

 

"Смиренномудрие, – говорит преподобный Симеон Новый Богослов, – заключает в себе послушание, терпение, признание человеческой немощи, благодарение Богу за все: за славу и бесчестие, здоровье и болезнь, богатство и бедность".

 

Еще более признаков истинного смирения указывает преподобный Ефрем Сирин. Сюда относится: никого не осуждать, не унижать и не оклеветывать, говорить тихо, спокойно, редко, ни в чем не выставлять себя за меру, ни с кем не спорить ни о вере, ни о другом чем (но, если говорит кто хорошо, сказать ему: "Да", а если худо, отвечать: "Сам знаешь"), быть в подчинении и гнушаться своей воли, никогда не празднословить, не пустословить, не лгать, не противоречить высшему, с радостью переносить обиды, уничижения, любить труд, никого не огорчать, не уязвлять ничью совесть.

 

Основа смирения и смиренномудрия – в самоуничижении ради Христа, в отказе от себя, от своей гордости и самопревозношения. Все же, подчиняясь друг другу, – говорит святой апостол Петр, – облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать. Итак смиритесь под крепкую руку Божию (). Но как трудно подчиняться друг другу и почитать других выше себя! Все мы явно или тайно ставим себя выше ближних, и кажется, что ничего нет невозможнее для нас, нежели искренне, от глубины души признать себя хуже, грешнее, слабее, ничтожнее, виновнее всех других людей. Если мы иногда на словах и готовы признать это, то неискренне, лукаво, горделиво, ибо в душе остаемся при том же мнении, что если мы не лучше, то уж, во всяком случае, и не хуже других.

 

Для нашей гордости признать себя хуже, ничтожнее других значит совершить над собой самоубийство. Поэтому она не позволяет нам сказать правду о себе самих. Она всегда держит нас в самообольщении, заставляя давать своим качествам повышенную оценку. Кто из нас от всего сердца может сказать о себе эти слова: "Я – ничто, я – худейший, последнейший из всех"? Мало кто, хотя бы и был самым преступным человеком. А это и значит, что смирение, смиренномудрие как небо от земли далеко от нас.

 

Если мы желаем быть истинными христианами, то должны всеми силами стараться возбудить в себе дух христианского смирения и стремления служить ближним. Чтобы мы полюбили смирение и не думали, что оно может унизить нас, а напротив, понимали, что служит оно к нашему возвышению, мы должны всегда помнить, что гордость ненавистна и Господу, и ближним нашим, в то время как смирение привлекает благоволение и Божие, и людей и ему прямо обещана от Господа награда.

 

Кто высоко думает о себе, высоко ставит себя, гордится, собой занимается, а к другим относится с небрежением, тот мал, низок и мерзок пред Богом. Что высоко у людей, – говорит нам слово Божие, – то мерзость пред Богом... всякий возвышающий сам себя унижен будет (ср.: ; 14, 11) – опять-таки и перед Богом, и перед людьми.

 

Напротив, кто имеет смирение и смиренно служит другим, тот будет возвышен Богом и почтен людьми. "Блажен, – говорит преподобный Исаак Сирин, – кто смиряет себя во всем, потому что будет он возвышен. Посему умаляй себя во всем пред всеми людьми, предваряй всякого своим приветствием и поклоном, и будешь почтен. Унижай себя ради Бога, и не узнаешь, как умножится слава твоя. Всю жизнь свою признавай себя грешником, чтобы во всей жизни своей быть оправданным. Будь невеждою в мудрости своей, а не кажись мудрым, будучи невеждою. Будь по учению Спасителя слугою и рабом во благо всем ближним, и ты придешь к совершенству и превосходству".

 

В целях побудить себя к смирению, мы должны всегда иметь в виду, что без смирения все добродетели наши и все подвиги не могут иметь истинной цены пред Богом. "Без смирения, – пишет святитель Тихон Задонский, – неполезна молитва бывает. Без смирения истинное покаяние быть не может, но есть притворное и ложное, которое только на устах, а не на сердце имеется". "Без смирения, – утверждает преподобный Исаак, – напрасны все дела наши, всякие добродетели и всякое делание".

 

И это воистину так. О преподобном Арсении Великом рассказывается, что некогда Ангел Господень показал ему такое видение: стояла отворенная церковь и два мужа несли к той церкви бревно и хотели пройти в двери церковные, но не могли, так как несли бревно не в длину его, как следовало бы, а в ширину.

 

Не желая уступить один другому, они хотели пройти в церковные двери оба разом, а потому и остались за дверями, не будучи в состоянии войти в отворенный храм. Преподобный Арсений спросил Ангела: "Что значит видение сие?" И Ангел объяснил ему. "Сии люди, несшие бревно, – сказал он, – изображают собой мужей добродетельных, но гордых, которые не хотят смириться друг перед другом и посему не входят в Царство Небесное, но остаются вне по гордости своей".

 

Также, чтобы возбудить в себе дух смирения и стремление служить другим, мы должны чаще взирать на пример Господа нашего Иисуса Христа. "Сын Божий тебя ради смирился, тебе ли гордиться? – восклицает святитель Тихон Задонский. – Сын Божий умыл ноги ученикам Своим, тебе ли стыдно послужить братии своей?" Сын Божий не для того приходил на землю, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих ().

 

Нам ли высокомудрствовать о себе и уничижать других? Нам ли не нести трудов и не приносить жертв для блага ближних? Все добрые христиане в высоком примере своего Господа находили сильнейшее побуждение к тому, чтобы смирять себя пред Богом и людьми, и всегда показывали друг другу взаимную уступчивость и услужливость. Так, например, великий святой муж – преподобный Макарий Египетский – не постыдился и не поленился однажды сходить из пустыни в Александрию только для того, чтобы доставить утешение жившему в пустыне больному отшельнику – купить и принести ему некую пищу, которой больной пожелал. Подобного рода услуги ближним своим старались оказывать и все истинно великие и истинно святые люди.

 

Будем же стараться обучиться этой добродетели и мы, дорогие братия и сестры, памятуя, что смирение возносит человека, а гордость низвергает в бездну и лишает благодати Божией. А наипаче будем усердно молиться и просить Господа: Господи и Владыко живота моего, дух... смиреномудрия... даруй ми, рабу Твоему... яко благословен еси во веки веков. Аминь.

[Марина❤️❤️]

Проповедь в субботу 2-й седмицы Великого поста

О молитве не молящихся

протоиерей Вячеслав Резников

 

Ссылки скрыты.

Евp. 3, 12-16

Перед нами – один вечер и одно утро из жизни Господа Иисуса Христа. Уже после захода солнца приносили к Нему «всех больных и бесноватых. И весь город собрался к дверям. И Он исцелил многих, страдавших различными болезнями», и «изгнал многих бесов» (). Не скоро удалось Ему отойти ко сну. Но, едва наступило утро, Он, «встав весьма рано, вышел», не потревожив учеников, «и удалился в пустынное место, и там молился. Симон и бывшие с ним» встали гораздо позже, увидели, что Его нет, и «пошли за Ним». Найдя Его, говорят Ему: все ищут Тебя. Он» тут же – навстречу им: «пойдем в ближние селения и города, чтобы Мне и там проповедовать; ибо Я для того пришел». И так изо дня в день. Допоздна трудился и рано вставал на молитву. Всеми силами избегал славы, повелевая исцеленным никому об этом не говорить, но – выполнять свой религиозный долг, согласно закону, делать, «что повелел Моисей».

 

Этот небольшой отрывок еще раз учит, что молитва – глубоко личное дело (разумеется, не храмовая молитва, а именно твое, личное, как мы говорим, «молитвенное правило»). Она не должна быть на виду, не должна раздражать тех из нашего окружения, кто не так усердно и не так долго молится, или – вообще еще не научился молиться. Не людей надо выгонять, чтобы они тебе не мешали, но – самому незаметно удаляться. Вставать ли пораньше, использовать ли удобное время, когда другие ушли по своим делам или еще не вернулись.

 

Также и с посещением храма, когда вокруг тебе еще не уверовавшие. В воскресный день все дома, все хотят побыть вместе. А ты встаешь вместе со всеми, и – на позднюю обедню. А что бы тебе встать пораньше, когда все еще спят, и сходить на раннюю? Вернулся – все еще только встают, и ни у кого нет претензий ни к тебе, ни к Богу, отнимающему у них жену, мать, или отца. Или – сходи в будни. Ведь литургия всегда, в любой день – литургия.

 

Неправильно и отказать кому-либо в просьбе, дескать, подожди: не видишь – молюсь! Господь, когда ученики утром нашли его, не заставил их ждать. А уж Его молитва была не в пример нашей. Один только раз ученики стали свидетелями этой молитвы: Господь преобразился, и «одежды Его сделались блистающими, весьма белыми, как снег, как на земле белильщик не может выбелить. И» явились Ему небожители и беседовали с Ним ()!

 

Молитва, это – святое, великое дело, и она не должна быть причиной соблазна, поводом к нарушению мира. И если что-то не так, – надо серьезно подумать, поразмышлять, спросить совета у более опытных. А также и самому со смирением поделиться, на чем успел обжечься, или что почерпнул из сокровищницы церковного опыта. «Наставляйте друг друга каждый день, – советует Апостол, – доколе можно говорить «ныне», чтобы кто из вас не ожесточился, обольстившись грехом», и особенно – своей мнимой праведностью, и своей показной молитвенностью.

[Марина❤️❤️]

Проповедь в субботу 2-й седмицы Великого поста

О молитве за усопших

схиархимандрит Кирилл (Павлов)

 

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

 

Возлюбленые братия и сестры, вы хорошо поступили, что пришли сегодня в храм, собрались, чтобы вознести совместно свои горячие молитвы к Престолу Божию об отшедших отцах, братиях, сестрах и всех сродниках наших, о всех скончавшихся православных христианах. Долг любви к ближним обязывает нас молиться за усопших, которые отошли в вечность. Участь их нам неизвестна, но мы непременно должны молиться за них, потому что для них это очень хорошо и для нас от сего великая польза. Совершая молитвы за усопших, мы тем самым свидетельствуем свою любовь к ним, выражаем сострадание, милосердие. А Господь сказал, что блаженны милостивые, ибо они помилованы будут (

Ссылки скрыты.

). К тому же, если наш ближний, за кого мы молимся, угодил Господу, то он уже сам имеет пред Господом дерзновение и за нас может возносить пред Ним свои молитвы.

 

Обычай молиться за усопших Церковь приняла от самих Апостолов и во все времена молилась и будет молиться за них до скончания века. Святитель Иоанн Златоуст пишет: "Не напрасно узаконено Апостолами поминать умерших при Страшных Тайнах. Они знали, что великая бывает от того польза для усопших, великое благодеяние". Святые Отцы и учители Церкви всех времен проповедовали в слух всех о том, что возможна перемена участи усопших до Суда Всеобщего.

 

Святитель Иоанн Златоуст говорит: "Есть возможность облегчить наказание умершего грешника. Если будем творить частые молитвы за него и раздавать милостыню, то, хотя бы он был и недостоин сам по себе, Бог услышит нас". И у блаженного Августина читаем: "Не надобно отвергать того, что души умерших получают облегчение от благочестивых, когда приносится за них Жертва Ходатая или раздается милостыня для их пользы, но такие дела благочестия приносят пользу только тогда, когда умершие заслужили, чтобы те были полезны… Подлинно, есть образ жизни, который не столько чист, чтобы не требовал помощи по смерти, и не столько худ, чтобы не послужило ему это по смерти в пользу".

 

Много имеется примеров, когда усердная молитва за усопших избавляла их от мучительного состояния. Приведем один пример достоверный, описанный святой мученицей III века Перпетуей. "Однажды, – пишет мученица, – в темнице во время общей молитвы я нечаянно произнесла имя моего умершего брата Динократа. Пораженная нечаянностью, начала я молиться и воздыхать о нем пред Богом. В следующую ночь было мне видение.

 

Вижу, будто из темного места выходит Динократ в сильном жару и измученный жаждою, нечистый видом и бледный; на лице у него рана, с которою он умер. Между мною и им была великая пропасть, так что мы не могли приблизиться друг к другу. Подле того места, где стоял Динократ, был полный водоем, край которого был гораздо выше, чем рост моего брата, и Динократ вытягивался, стараясь достать воды. Я жалела, что вышина края препятствует моему брату напиться.

 

Тотчас после этого я проснулась и познала, что мой брат в муках. Веруя, что молитва может помочь ему в страданиях, я дни и ночи молилась в темнице с воплем и слезами, чтобы он был мне дарован. В тот день, в который мы оставались связанными в оковах, было мне новое явление: место, которое прежде я видела темным, стало светлым и Динократ, чистый лицом и в прекрасной одежде, наслаждается прохладою. Где у него была рана, там вижу только след ее, а край водоема теперь был вышиною не более как по пояс отроку, и он мог без труда доставать оттуда воду.

 

На краю стояла золотая чаша, полная воды; Динократ, подошедши, стал пить из нее, и вода не убавлялась. Тем видение кончилось. Тогда я уразумела, что он освободился от наказания".

 

Блаженный Августин в пояснение сего повествования говорит, что Динократ был просвещен Святым Крещением, но увлекся примером отца-язычника и был нетверд в вере и умер после некоторых, обыкновенных в его возрасте, грехопадений. За такую неверность Христовой вере он терпел страдания, но по молитвам святой сестры своей избавился от них.

 

Поэтому, дорогие мои, пока остается на земле воинствующая Церковь, пособиями ее участь умерших грешников еще может изменяться на лучшее. Как много утешений для скорбного сердца, как много света для недоумевающего ума в христианстве! Лучи света льются из него и в мрачное царство мертвых.

 

Дорогие братия и сестры, благость Спасителя предоставила нам средства облегчать участь умерших братий, не будем же невнимательны к воле Благости Небесной, не будем жестоки и к ближним своим. Будем творить для них возможное для нас, будем молиться за них молитвами Святой Церкви, будем подавать за них милостыню. Если не для них, то для себя будем милостивы. Ведь разве будет к нам милостив Господь, когда мы были немилостивы к искупленным Кровию Его? Останемся ли мы и воистину христианами, если не будем творить дел любви?

 

Совершая поминовение усопших, мы должны всегда помнить, что ведь и мы, не ныне, так завтра, непременно отправимся вслед за ними в другую, Вечную, Жизнь, потому что человек бесследно не исчезает, так как он имеет бессмертную душу, которая не умирает. То, что мы видим умирающим, есть видимое грубое тело, а то, что живет в нем, есть невидимая тонкая сила, которая обыкновенно называется душою.

 

Тело само свидетельствует о своей смертности, потому что оно разрушимо и делимо, душа же, напротив, имеет несложное духовное неразрушимое существо и разлагаться на составные части, как тело, и умирать не может. Душа бессмертна. Душа имеет нераздельное неслиянное единство, она во все время жизни чувствует в себе одно постоянное бытие. Тело наше участвует в жизни как бы поневоле, будучи приводимо в движение силою души, всегда тяготя ее своей леностью. Душа, напротив, всегда продолжает свою независимую жизнь и деятельность, даже когда деятельность тела останавливается сном, или болезнью, или смертью. Вера в бессмертие души существовала у всех народов и во все времена, даже среди языческих и диких племен.

 

Что служит доказательством бессмертия нашей души? Прежде всего, в том, что душа человеческая бессмертна, убеждает нас слово Божие. Еще в ветхозаветные времена говорил Екклезиаст: И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его (ср.: ). И в другом месте Премудрый говорит: Бог создал человека для нетления и соделал его образом вечного бытия Своего (). Иову искушение Бог попустил только над телом и над имуществом его, а до души коснуться лукавому не допустил.

 

Весь Новый Завет – утверждение нашей веры в бессмертие души и нашей надежды на будущее воскресение. Господь Иисус Христос Своим учением и делами утверждал сию веру и надежду, когда говорил, что Он пришел в мир для того, чтобы всякий, верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную(); и еще: Истинно, истинно говорю вам: кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти во век ().

 

Кроме того, Господь заповедует всем христианам, в особенности же проповедникам слова Божия: Не бойтесь убивающих тело, душ!и же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне (), и этим Он также ясно говорит, что душа бессмертна.

 

Истину бессмертия души человеческой должен признать и самый здравый смысл. Посмотрите внимательно на человека: чего ищет его сердце, к чему оно стремится? Отчего душа его в мире сем ничем не насыщается, не удовлетворяется? Иной имеет все возможные на земле наслаждения и, однако, опять чего-то ищет и не находит. Иной желает утолить жажду души своей мирскими удовольствиями и забавами, но все это оставляет в душе одну только пустоту, томление духа, и человек ищет каких-то новых наслаждений и опять не обретает в них отрады.

 

Все это доказывает ту истину, что душа человеческая ничем в мире сем не может удовлетворить своей внутренней жажды блаженства. Бог для того-то и пробудил в душе человека сию ненасытную жажду, чтобы через то указать ему на другую, лучшую, жизнь, чтобы человек не останавливался на удовольствиях временных, но стремился к почести вышнего звания Божия.

 

А если обратить внимание на способность нашей души к познанию? Как обширен круг человеческих познаний, какой обширный запас предметов заключает в себе память, какое бесконечное пространство в один миг пробегает воображение, какие высокие предметы воспринимает и объясняет рассудок! И чем обширнее круг познаний человека, тем большая пробуждается в душе его жажда к приобретению их. Что означает эта ничем не утолимая жажда к познанию, как не то, что полное насыщение души познаниями должно произойти лишь там, за гробом?

 

Если обратить внимание на самую жизнь человека, то и в ней можно найти важное доказательство бессмертия души человеческой. В чем проходит большая часть жизни нашей? Не в скорбях ли и бедствиях? Иной борется с болезнями, другой – с невзгодами, иной страждет от бедности и лишений, иной переносит злобу врагов своих или терпит скорбь от их зависти и клеветы. Трудно найти человека, который бы не был знаком с несчастьями, который бы мог сказать: "Я счастлив и блажен!" А сколько таких страдальцев, которых еще с самой колыбели встречают скорби и болезни и не расстаются с ними до самой могилы! Как же объяснить цель человеческого бытия, если отнять у души ее бессмертие? Ужели участь человека и бессловесных животных одна и та же? Чем же тогда человек превосходит их? Разве лишь тем, что он больше переносит скорбей и несчастий, чем бессловесные… Но слово Божие разрешает это недоумение, говоря: Знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный (2 Кор. 5, 1). Аминь.

[Марина❤️❤️]

Проповедь во 2-ю неделю Великого поста

О Ангельском деле

протоиерей Вячеслав Резников

 

Ссылки скрыты.

Евp. 1:10-2, 3

Апостол Павел говорит о Господе Иисусе Христе, что Он несравненно выше Ангелов, ибо «кому из Ангелов сказал Бог: «седи одесную Меня, доколе положу врагов твоих в подножие ног твоих»? И в то же время про Ангелов нам открыто, что они выше человека, что они «на небесах всегда видят лице Отца» Небесного (), что они очень сильны, и во мгновение ока могут переноситься с места на место, что они утверждены в преданности Господу, и уже не могут отпасть от Него. И вот, оказывается, что эти великие существа – лишь «служебные духи, посылаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение». Могущественные, бесплотные, они должны служить нам, грешным, плотским, постоянно спотыкающимся и отступающим от Бога!

 

А для нас-то самих прислуживать, угождать кому-то – тяжелый, порой невыносимый крест! Поступить в прислуги многими считается несовместимым с человеческим достоинством. Но Ангелы-то, чистейшие и мудрейшие нас, – служат! И делают это с величайшей радостью и с величайшим усердием. И ничего здесь удивительного нет. Кто на самом деле обогащается: тот, кому служат, или тот, кто сам служит? Тот, кому служат, порой служит лишь своим страстям. А тот, кто прислуживает, – сколько приобретает такта, внимания, терпения! Надо угадывать желания, чувствовать, что хозяину приятно, а что раздражает. Настоящий слуга поистине уподобляется Ангелу, которого не видим, а видим только его дело, видим только помощь и поддержку в нужный момент. И это – признак не слабости, но – силы. Как часто послушная, кроткая, во всем угождающая мужу жена на самом деле сама им управляет. И сколько мы знаем примеров из истории и литературы, как умный, до тонкости знающий своего господина раб, на самом деле сам над ним господствует.

 

В житиях святых находим примеры еще высшего порядка. Один поступил в услужение к странствующему комедианту, безбожнику, и долгим терпением привел его к вере. Другой – много лет служил расслабленному, жестокому и неблагодарному человеку, и тоже обратил его. Можно тут вспомнить и Самого Господа, умывающего ноги своим ученикам. А сегодня в Евангелии читаем, как несколько друзей решили услужить своему больному другу: принесли, и сквозь кровлю опустили к ногам Христовым. И благодаря их усердию, сколько вышло блага: и больной получил прощение грехов и исцеление, и все увидели славу Божию.

 

 

 

Поэтому не будем гнушаться делом услужения человеку, но – ценить и радоваться, когда Господь доверит нам это очень трудное, и поистине ангельское дело.

[Марина❤️❤️]

Проповедь в понедельник 3-й седмицы Великого поста

О Божественном снисхождении

протоиерей Александр Глебов

 

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

 

Мы продолжаем назидаться историями из книги Бытия. В прошлый понедельник речь шла о первом убийстве, о том, как Каин убил своего брата Авеля, а точнее, о том, что послужило поводом к этому преступлению – страшное, губительное и, к сожалению, очень распространенное чувство – зависть.

 

А сегодня мы слышали библейское повествование о том, как грех очень быстро буквально задушил древнюю цивилизацию, привел ее к катастрофе. Падение людей было столь сокрушительным, что бытописатель, описывая состояние Бога, Который видел все эти безобразия рода человеческого, приписывает Богу отнюдь не Божественные свойства. Он говорит: «И раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем». «Раскаялся», «восскорбел» – это так называемые антропоморфизмы, когда мы приписываем Богу человеческие чувства и человеческие качества. И далее Господь произносит Свой суд над родом человеческим: «И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человека до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю, ибо Я раскаялся, что создал их. Ной же обрел благодать пред очами Господа Бога». Далее Господь повелевает Ною построить большой корабль – ковчег, на который взойдет Ной со своей семьей, а также по паре всех животных – имеется в виду, конечно, не весь животный мир, существующий на земле, это было бы сделать просто невозможно, а те, кто обитал рядом с ними, поскольку потоп, который Бог навел на землю, был всемирным не в смысле географическом; это не значит, что весь земной шар покрылся водою, и погибло все живое. Нет, потоп был направлен против людей, а, точнее, против греха, носителями которого являлись древние люди. Но поскольку описываемая эпоха была еще только началом человеческой истории, то и людей было не так много, и они еще не успели распространиться по всей земле и обитали в местах близких к месту творения человека. Поэтому это был потоп всемирный в смысле потопления мира людей, а где людей не было, там не было смысла и затоплять землю и губить Богу Свое творение, животных, которые уж точно не совершили перед Ним никакого греха.

 

А что для нас с религиозной точки зрения означает история со всемирным потопом? Какое назидание мы можем вынести из нее, чему она учит? А учит она тому, что Бог наказывает грех. Наказывает его не только в жизни вечной, но уже и здесь, на земле, человек может расплачиваться за содеянное. Для нас эта истина не всегда очевидна, потому что очень часто мы наблюдаем обратное – мы видим, как попирается правда, как торжествует зло и вроде бы ничего не происходит. Нет наказания грешнику и нет награды праведнику. Такое ощущение, что Бог вообще не видит, что здесь творится. Да нет, и видит, и знает. И обязательно воздаст каждому – но только вот что надо нам помнить, когда мы обращаем свой гнев на кого-то и требуем у Неба справедливости и наказания для грешника: ведь это совсем не означает, что сами-то мы будем оправданы. Ведь Бог видит не только грехи тех, чьи видим и мы, но Он видит и наши грехи. А если мы требуем справедливости, то надо ее требовать ко всем в равной степени, а, значит, и к самим себе. А вот теперь давайте подумаем, что было бы с нами, если бы Господь поступал с нами так, как мы требуем, чтобы Он поступал с другими? Не по любви, а по справедливости? И за каждый наш грех Он бы нас наказывал? Что было бы тогда с нами? Да не было бы нас уже давно! И ведь это при том, что мы, христиане, знаем Истину, которой многие люди не знают. Мы входим в общение с Богом через молитву, соединяемся с Ним в таинстве Святой Евхаристии, а, значит, получаем от Него благодатную помощь и поддержку, которой большинство людей не имеют. И несмотря на все эти преимущества перед другими мы же часто ничем не отличаемся от них, хотя дар веры и дар жизни в Церкви несоизмеримо повышает меру нашей ответственности по сравнению с теми, кого Господь не призвал и кому не открыл Себя так, как Он открывает Себя нам. И вот давайте спросим себя, когда мы с вами совершаем грех, к тому же не по неведению, как может кто-то, кого мы осуждаем, а осознанно совершаем: когда мы так поступаем, то как мы хотим, чтобы с нами поступил Бог в ответ на наш грех? По справедливости – или по любви? Если по справедливости, то грех должен быть наказан, но мы-то просим у Бога прощения и надеемся на Его милосердие и человеколюбие. И, значит, для себя мы просим любви и снисхождения, а к другим требуем справедливости и беспристрастности?

 

Один из отцов и подвижников Церкви говорил так: «Не называйте Бога справедливым – иначе я погиб». Наверное, каждый из нас согласится с этим высказыванием. Да, в конечном итоге, Божественная справедливость восторжествует, и каждый получит свое. Но она восторжествует только тогда, когда будут исчерпаны все средства врачевания человека любовью. Когда человек лишается способности к покаянию, осознанию своего греха и хотя бы стремлению изменить свою жизнь, то Божественное снисхождение становится уже не милостью ко грешнику, а попустительством ко злу. И тогда Господь выносит Свой справедливый суд, вторгается в естественный ход человеческой истории и пресекает зло, иногда просто уничтожает самого человека, как носителя зла, видя, что все остальные средства более неэффективны. Как врач, который берет в руки скальпель и делает болезненную операцию, когда уже другие, более гуманные средства лечения пользы не приносят, а болезнь-то надо как-то останавливать…

 

Вот таким жестким способом Господь остановил болезнь греха в самом начале человеческой истории, когда навел на землю потоп. Конечно, не вдруг, не сразу все это случилось. Ждал Господь, что люди одумаются, прощал их, наверное, наказывал кого-то, посылал скорби, чтобы и сам человек понял, и близкие на его примере, что жить так, как он, больше нельзя. Но все оказалось тщетно. И как последнее вынужденное средство Господь избирает пресечение жизни безнадежно потерянного рода человеческого – за исключением праведного Ноя и его семьи.

 

Будем помнить об этой поучительной истории – особенно всякий раз, когда мы встаем на путь греха. Не стоит злоупотреблять Божественной любовью и долготерпением – ведь у Господа есть другое и очень болезненное средство для исцеления наших грешных душ. Попытаемся не заболеть так серьезно, чтобы эти крайние средства были применены к нам, а используем благодатное время Великого поста для исцеления своей души и тела, попытаемся в меру своих сил и возможностей нести на себе не язвы греха, а благое иго и легкое бремя Христовых заповедей. Аминь.

[Марина❤️❤️]

Проповедь во вторник 3-й седмицы Великого поста

Слово о молитве преподобного Ефрема Сирина 4-е

схиархимандрит Кирилл (Павлов)

 

О добродетели терпения

 

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Дорогие братия и сестры, в течение Великого поста мы ежедневно слышим за богослужениями молитву преподобного Ефрема Сирина: Господи и Владыко живота моего… Седьмое прошение этой молитвы содержит обращение к Господу с просьбой о даровании духа терпения.

 

Дорогие братия и сестры, ни с чем мы так часто не встречаемся в жизни, как с несчастиями и скорбями! Скорби сопровождают человека от самого рождения до смерти, и нет никого, кто не изведал бы их в своем житии. Нет человека, который бы мог сказать, что он блажен и всем доволен. То удручают нас болезни, то огорчает нас смерть близких людей, то преследуют нас чьи-то зависть и ненависть, то стихийные бедствия обрушиваются на нас – словом, жизнь человеческая не проходит без скорбей и бед.

 

Что же делать нам среди этих злоключений, чтобы сохранить себя невредимыми, не быть побежденными, но быть победителями? Для этого нужно иметь терпение. Без терпения невозможно обойтись ни в одном несчастье, ни в одной скорби. Скорби не бывают делом минутным, но, напротив, большей частью между началом бедствий и окончанием их проходит немало времени, когда волей или неволей приходится терпеть, нести на себе это иго – нести и страдать.

 

Область терпения должна простираться на всю жизнь человека и на все судьбы человечества в сем мире. Терпением человек приобретает блага и сохраняет их, безвредно выдерживает приражения зол – потеряв терпение, он тотчас оказывается в опасности утратить благо или, что еще хуже, сделать зло. Минута нетерпения может расстроить годы и века. Святые Отцы говорят, что терпение потребно было даже и в самом раю, где, по-видимому, нечего было и терпеть.

 

Так если бы праматерь наша Ева имела довольно терпения, чтобы не отвечать на обольстительные речи искусителя, воздержалась бы, не набросилась опрометчиво на запретный плод, то очень вероятно, что чувственное влечение было бы остановлено, истина восторжествовала бы над ложью, не был бы соделан грех и не последовала бы смерть. Недостало терпения, и прародители пали и с собою низринули весь будущий род человеческий. По сравнению с раем надобно еще более иметь терпения на земле, куда человек для того и послан из рая, чтобы в терпении стяжать свою душу.

 

Если вышеприведенный печальный пример недостатка терпения для нас страшен, то утешим себя другими, назидательными, примерами – спасительного терпения и благотворных от сего последствий. Какие страдания, искушения претерпел праведный Иов! И как верно и щедро вознаграждено его терпение! Какие жестокие и продолжительные гонения претерпел Давид и какой славной сподобился награды! Какие многоразнообразные роды истязаний, мучений, смертей нарочно были изобретены врагами христианства для того, чтобы поколебать терпение христианских мучеников! И как чудно совершалась в их немощи сила Божия – то спокойным и даже иногда безболезненным перенесением мучений, то внезапным исцелением от ран, то духовной победой, превращавшей в христиан самих мучителей.

 

А как много и сколь долго претерпевали подвижники благочестия, которые в пощении и бдении проводили дни своей суровой жизни! Терпение закаляло их, исполняло даров Святаго Духа. Без терпения нет подвига, а без подвига нет ни добродетели, ни дарования духовного, ни спасения. Чтобы уметь жить, надо уметь терпеть. Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (

Ссылки скрыты.

).

 

Хочешь ли, по заповеди Божией, стяжать совершенную любовь, которая любила бы и врагов? Размысли, как можно это исполнить. В людях мы часто встречаем недостатки, нередко – пороки, иногда же – и ненависть к нам; все это располагает к неуважению к ним, к отвращению от них, к ответной ненависти, наконец, и уж никак не к любви. Как же можно стяжать любовь ко всем? Вот как: если решишься твердо и научишь себя с терпением взирать на недостатки и пороки людей и на самую ненависть к тебе, то возможешь возлюбить всех, не переставая при том ненавидеть порок; без терпения же сего нельзя достигнуть.

 

Хочешь ли приобрести христианское послушание ко всем? Как возможно его приобрести? Неизбежно, что тебе нередко будет повелеваемо то, что тебе не по мысли и не по желанию, не по вкусу, что тягостно и обременительно для твоего самолюбия. Чтобы все это исполнить без противления, без ропота, нужно терпение. Поэтому если имеешь терпение, то можешь иметь и послушание, а без терпения – не можешь.

 

Подобно тому и всякая добродетель требует лишений, труда, подвига, брани против страстей, вожделений, искушений, не всегда легко и скоро увенчиваемых победою, и, следовательно, требует терпения. Если поколеблется терпение, не устоит и другая добродетель. И так как стяжание добродетелей есть обязанность всей нашей жизни, то и терпение есть потребность всей нашей жизни до самого ее конца.

 

И посему, дорогие братия и сестры, всё будем переносить терпеливо, великое и малое, с верою и надеждою, принимая все злострадания свои как заслуженные наказания и как милость Божию. Терпением да потечем на предлежащий нам подвиг, взирающе на Начальника и Совершителя веры Иисуса, и с терпением да продолжим его до конца, ибо претерпевый же до конца, той спасен будет(). Аминь.

[Марина❤️❤️]

Проповедь в среду 3-й седмицы Великого поста

Слово за литургией Преждеосвященных даров

схиархимандрит Кирилл (Павлов)

О неосуждении

 

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

 

Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего!

 

Такие молитвенные прошения Церковь возносит ежедневно Великим постом, чтобы Господь очистил нас от греха осуждения ближних, ибо нет среди нас греха более распространенного, нежели этот. Осуждать ближнего, осмеивать и укорять его за недостатки и слабости, видеть и открывать в поступках своего собрата одно худое и низкое есть всеобщая слабость человеческого рода. Всюду один другого судит и осуждает. И при этом столь всеобщий и повсеместный сей недуг или вовсе не считается грехом, или считается грехом не важным.

 

Церковь же многократным повторением молитвенного воззвания преподобного Ефрема к Богу желает привести нас к сознанию серьезности и опасности греха осуждения и вызвать в нас решительное намерение оставить сей грех. Осуждать ближнего за его поступки и действия значит браться не за свое дело, предвосхищать суд Христов. Право судить людей принадлежит одному только Богу.

 

Ближний от нас ни в чем не зависит, ничем нам не обязан. Все мы принадлежим Богу, в Его руках жизнь и смерть людей. Мы – дети одного Отца Небесного, Который и наградил каждого человека различными дарованиями, душевными и телесными; следовательно, лишь Господь и вправе требовать от нашего ближнего отчета в том, правильно ли он пользуется данными ему талантами, не злоупотребляет ли ими во вред себе или ближним. Нам же не должно входить в разбирательство чужих дел, давать им ту или иную оценку.

 

Апостол Павел так говорит об этом: Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он, или падает. И будет восставлен, ибо силен Бог восставить его. Все мы предстанем на суд Христов. Итак каждый из нас за себя даст отчет Богу. Не станем же более судить друг друга, а лучше судите о том, как бы не подавать брату случая к преткновению или соблазну (

Ссылки скрыты.

). Также и в Ветхом Завете было сказано, что суд – дело Божие. Бог будет судить вселенную по правде, совершит суд над народами по правоте (ср.: ), – говорит святой Псалмопевец.

 

Преподобный Иоанн Савваитский рассказывает о себе: "Однажды пришел ко мне в пустыню монастырский инок, чтобы посетить меня. Я расспрашивал его об отцах монастырских, как они живут. Инок отвечал: "Хорошо, молитвами твоими". Потом я спросил об одном иноке, о котором носилась молва, что он живет худо. "Нисколько не переменился сей", – сказал он мне. "Горе ему", – воскликнул я и с этим словом впал в исступление; мне представилось, что я стою близ Лобного места, на котором вижу Господа нашего Иисуса Христа посреди двоих разбойников. Я устремился на поклонение Ему. Но когда я приблизился к Господу, Он обратился к предстоявшим Ему Ангелам и сказал: "Отгоните его прочь; он Мне противник, антихрист, ибо осудил брата своего прежде Моего суда"".

 

Все верующие во Христа составляют единый благодатный организм – Тело Христово, Главою которого является Сам Христос. Все члены сего Тела призваны жить во взаимном согласии и мире. Нарушение же хотя бы одним из верующих согласия, любви и мира с кем-либо вносит в жизнь этого благодатного союза разлад, и если мы не исправляемся, не ищем примирения с ближним, то раздираем хитон церковный и становимся виновными пред Господом.

 

Судить людей нельзя и потому, что всякий человек по своей природе является неприкосновенным сокровищем Божиим. "Смотри, – говорит преподобный Макарий Великий, – как велико небо и земля. Но они мимо идут и не о них благоволит Бог, а только о тебе. Воззри на свое благородство и достоинство. Не Ангел, а Сам Бог пришел ходатаем за тебя. Бессмертная душа твоя есть драгоценный некий сосуд. Эта бессмертная душа, этот драгоценный сосуд есть образ Божий в человеке, и сам человек есть храм живущего в нем Духа Божия". Пусть жизнь человеческая мало соответствует сему высокому назначению, пусть человек много грешит, но и в таком своем виде он остается образом Божиим и имеет все возможности для духовного восстания и возрождения и потому всегда достоин нашего признания и почитания.

 

Преподобный Серафим Саровский, встречая в своей пустыньке приходящего к нему, кланялся ему в ноги и говорил с сияющим лицом: "Радость моя, Сам Бог (в твоем лице) посетил меня!" Преподобный чувствовал и благодатно воспринимал в каждом человеке этот образ Божий, образ таящегося в нем Небесного человека.

 

Мы не можем осуждать нравственное поведение ближних также и потому, что не в силах произнести о человеке правильное суждение: Кто из человеков знает, чт`о в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем?(). Суд наш обычно основывается только на внешних признаках, которые часто не соответствуют внутренним качествам. Душа наша может быть известна только нам одним, и то не всегда мы можем знать точно своих внутренних побуждений к каким-либо действиям или поступкам, потому что благодать Божия движет сердцем, не всегда сказываясь сердцу; тем более никто не знает, что в душе брата нашего.

 

Быть может, в то время, когда мы осуждаем нашего согрешившего ближнего, он давно в слезах и в сокрушении сердца раскаялся пред Богом и испросил у Него прощения. Быть может, осуждая ближнего, мы делаемся орудием клеветников, которых диавол научил говорить на ближнего ложь, чтобы посеять между христианами смуту и нестроение.

 

Быть может, мы глубоко ошибаемся, решаясь осуждать других за то, за что на деле их нужно одобрять и уважать. Всякий поступает по удостоверению ума своего, так что иногда человеку духовно развитому какой-нибудь поступок представляется плохим и предосудительным, но малоразвитому, младенцу по вере, тот же самый поступок кажется хорошим и желательным. За Спасителем следовал на распятие разбойник. Но через час этот разбойник стал исповедником и услышал от Господа обетование наследовать рай. Что, если презираемый мною грешник повторяет в глубине кающейся души молитву благоразумного разбойника? Как тяжек будет тогда грех мой!

 

Осуждая других, мы и от людей, и от Бога навлекаем заслуженное осуждение на самих себя. Не судите, – говорит Господь, – да не судимы будете (). Часто мы осуждаем ближнего за то, в чем виновны сами и в чем себя самих не только извиняем, но и похваляем. Осуждая таким образом другого, не осуждаем ли мы вместе и себя?

 

Неизвинителен ты, всякий человек, – пишет святой апостол Павел, –судящий другого, ибо тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя другого, делаешь т!о же (). И преподобный Антоний Великий говорит: "В осуждении другого твое падение. Через осуждение ты сам впадаешь в руки врагов твоих. Не только осуждать нельзя, но и поставить на вид кому-либо какой-либо недостаток и немощь. Не только самому осуждать нельзя, но и уха подставлять нельзя, чтобы услышать худое мнение других".

 

Так строго судит великий Антоний столь распространенный среди нас грех осуждения! А мы любим не только сами осуждать, но и прислушиваться к ссорам, к клевете на других людей.

 

Нам предоставлено право судить только самих себя. Апостол Павел говорит:Испытывайте самих себя, самих себя исследывайте (ср.: ). Вот предмет, о котором мы должны судить со всем старанием и со всей строгостью. Каждый из нас должен дать отчет за себя Богу, и какой строгий, полный отчет! Надо приготовиться к нему. Смотрел ли ты в глубину души твоей, поверял ли ты себя? Обсудил ли ты себя самого по всей строгости, по всей правде?

 

Придется ведь показать на суде все тайные движения сердца своего: и злость, и зависть, и похоть – все темное и грязное. Известны ли тебе все тайны твои? Мы и тут должны сказать, что мы для себя – чужие. Мы не хотим рассмотреть свои собственные чувствования и наклонности – все изранены, а занимаемся чужими делами. Потому-то говорит Господь: Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего (). Этим Спаситель научает нас, чтобы мы замечали свои собственные слабости и недостатки.

 

Но может быть, кого-нибудь смущает вопрос, как же умалчивать о поступке, когда действительно совершен грех? Вот какой на это ответ находим мы в Патерике.

 

Однажды братия спросили преподобного Пимена Великого: "Авва, следует ли, видя согрешение брата, умолчать и покрыть грех его?" – "Следует, – отвечал преподобный Пимен. – Если покроешь грех брата, то и Бог покроет твой грех". – "Но какой же ответ ты дашь Богу, что, увидев согрешающего, не обличил его?" – снова спросили у него. И отвечал он: "Я скажу: "Господи! Ты повелел прежде вынуть бревно из своего глаза, а потом извлекать сучок из глаза брата – я исполнил повеление Твое"". И когда один инок говорил Преподобному, что ему передали о некоем брате, нерадиво живущем, то Пимен заметил: "Не верь тому, кто тебе передал. Он неверный человек". Святые Отцы очень остерегались судить других. И мы должны отгонять от себя всякий помысел осуждения, памятуя слова Господа: Не осуждайте, и не будете осуждены(). Аминь.

[Марина❤️❤️]

Проповедь в четверг 3-й седмицы Великого поста

Перед исповедью

святитель Иннокентий Херсонский

 

 

«Благо есть исповедатися Господеви!» (

Ссылки скрыты.

).

Такому лицу, каков был святой Давид, – царю, ущедренному от Господа и дарами природы, и дарами благодати, и однако же глубоко падавшему иногда с высоты своего сугубого, царепророческого достоинства, без сомнения, не легче нас, братие мои, было исповедовать свои грехи и признаваться в своих беззакониях. Между тем видите, как он смотрит на исповедь: как на великую милость, как на драгоценный дар, как на услаждение души и сердца: «благо есть исповедатися Господеви!»

 

А из нас многие идут к духовному отцу на исповедь, как на некое истязание, стыдясь учинить признание во грехах своих. Откуда эта разность? От того, что святой Давид ясно видел, как вреден и пагубен для человека , а мы не видим сего. Ибо кто видит смертоносную ядовитость греха, тот, естественно, старается освободиться от него, и потому любит исповедь, яко вернейшее к тому средство. А кто не уверен в заключающейся во грехе пагубе, тот по тому самому не дорожит и исповедью, а, напротив, тяготится ею, ибо она заставляет его раскрывать пред служителем алтаря всю срамоту своих греховных деяний. Посему перед исповедью крайне нужно каждому исповедующемуся приобрести уверенность в том, что есть величайшее для человека, так что если он не освободится от него посредством покаяния и исповеди, то рано или поздно погибнет на веки.

 

Трудно ли увериться в сем? Нет, для сего довольно обратить внимание даже на одну, так сказать, поверхность греха.

 

Ибо что есть грех? Нарушение пресвятой воли Творца. Теперь судите: малое ли дело стать противником и врагом Существа всемогущего, –того Существа, в руках Коего мы и весь мир, наша жизнь и дыхание, наше время и наша вечность!

 

Что есть грех? Уклонение на сторону врага Божия – диавола. Опять судите: малое ли дело стать заодно с сим человекоубийцей, сделаться похожим на него в измене истине, заразиться его ядом змииным!

 

Что есть грех? Ослепление ума, развращение воли, искажение совести, растление тела. Безделица ли – испортить таким образом все богоподобное существо свое, уклонить его от цели бытия в противную сторону и внести в него семя тли и смерти вечной!

 

Что ожидает грешника в будущем? Ожидает еще большая тьма, еще большее измождение сил, еще большее горе и пагуба, ожидает конечное лишение всех благ, душевных и телесных, конечное отвержение от лица Божия, осуждение на вечное мучение во аде, с диаволом и аггелами его.

 

Довольно и сих самых простых понятий о грехе, чтобы затрепетать всем существом своим при одной мысли, что ты грешник!

 

А трепеща при мысли о своих грехах, как не поспешить к исповеди, когда в ней, силою Премудрости Божией, открыт способ к примирению нас с Богом и своею совестью? Когда в ней, за одно чистосердечное признание своих беззаконий и раскаяние в них, подается совершенное прощение? Поистине, мы должны были бы спешить к исповеди, и даже если бы в ней требовалось что-либо самое тяжкое для нас и неудобоисполнимое: ибо лучше все претерпеть и всего лишиться, нежели оставаться врагом Богу и другом диаволу. Но от нас ничего подобного не требуется, а только самое необходимое: чтобы мы исповедали свои грехи, показали отвращение к ним, решились оставить их навсегда и вознаградить прошедшее, чем можем, в настоящем. И от этого удаляться? И это почитать трудным? И ради этого оставаться во грехах? Что же значит после сего наше покаяние? Где ненависть ко греху? Где любовь к Богу, к самим себе?

 

Скажем же, братие, и мы со святым Давидом: «благо есть исповедатися Господеви»; – и поспешим к святому налою, как преступники спешат к тому месту, где объявляется прощение и милость царская. Аминь.

[Марина❤️❤️]

Проповедь в пятницу 3-й седмицы Великого поста

О покаянии

протоиерей Дмитрий Смирнов

 

Для того чтобы покаяться, нужно знать, что такое покаяние, но мы часто об этом не думаем. Для нас исповедь – просто формальность, которую надо обязательно совершить, перед тем как причаститься.

 

Поэтому отношение к ней такое: лишь бы поскорей отделаться. А ведь исповедь – это таинство. Если человек кается по-настоящему, то невидимо для него самого приходит в его сердце благодать Божия, которая очищает его от грехов. Таинственно происходит это чудо.

Ходит грешник по улицам, чем-то занимается, о чем-то думает, но вот уверовал во Иисуса Христа, пришел в Церковь Божию – и Церковь его начинает спасать своей благодатью. Постепенно происходит процесс очищения грешника и превращения его в святого – медленно, незаметно, как дерево растет. Господь так и сказал: «Не придет Царствие Божие приметным образом». Человек вроде такой же, но уже и другой. Только окружающие потихонечку начинают замечать, что он меняется: меняется его внешний вид, меняются привычки, меняются друзья, меняются представления, меняются мысли. Вот это и есть покаяние – постепенное изменение всего строя жизни на строй христианский, на христианское устроение. И нужно нам всю свою жизнь переменить на христианский лад. Но для этого надо глубоко осознать: а что, собственно, менять? Надо посмотреть в свою душу: что там, в душе, есть?

 

Ну прежде всего, конечно, тщеславие. Нам всем кажется, что мы из себя что-то представляем, на самом деле будучи никем и ничем. Потому что вся наша жизнь – это пустота: пустой треп, пустые мысли, мечтания. Никакого реального доброго дела не совершаем, а от людей ждем похвалы, хотим, чтобы нас замечали. Если что-то сделаем на копейку, рассказываем всем, как будто сделали на сто рублей. И в этом жизнь и проходит. Мы хотим быть на виду у людей, чтобы нас подхваливали, чтобы нас гладили по головке. А это же скверно. Ведь то, что у людей высоко, перед Богом мерзость. Значит, если мы стараемся заслужить похвалу у людей, стараемся людям угодить, это мерзость перед Богом. Поэтому нам надо это исправить.

 

Как же от тщеславия избавиться? Есть два способа, сопутствующих один другому. Первый – научиться молчать, потому что тщеславимся мы в основном, много разговаривая. Поэтому все тщеславные люди обычно болтливы. И надо стараться замечать это за собой и удерживать свой язык. А второе – постоянно окаивать себя. Как только тщеславная мысль пришла в голову, надо сразу: Господи, прости меня окаянного, – и вспомнить о своих грехах. Тогда тщеславие наше будет угасать, мы его таким образом будем угнетать.

 

Мы же, если нас кто-то обижает, утесняет, обычно с этим не согласны, нам кажется, что к нам недостаточно хорошо относятся, нас недостаточно заметили, выделили. А вспомним: ведь мы жалкие грешники, из нас нужно сделать половую тряпку и ноги вытереть. Но о нас пока никто ноги-то не вытер. Ну, подумаешь, задели, подумаешь, не поздоровались, не заметили. Ничего в этом страшного нет. Мы и этого недостойны. Живем хуже, чем насекомые, не то, что животные. Поэтому надо нам смиряться. Тщеславие – производное гордости, поэтому лечится смирением. И если мы будем в этом упражняться, то потихонечку будем тщеславие побеждать.

 

Но это только одна наша страсть, а сколько у нас всего: и страсть к многоглаголанию, и к объядению, и к тому, чтобы вкусно поесть, и к постоянному осуждению других – все время судим других и превозносим себя, считаем: я лучше этого, я умнее, этот подлец, а вот я... Но ведь так же нельзя. Господь как нас учил? Если ты даже исполнишь все, что Бог повелел, буква в букву, и то про себя говори: я раб негодный. Потому что ты сделал только то, что положено, и ничего сверх. А мы и этого не делаем. Так за что же нам самих себя хвалить? Не за что. Надо смиряться и каяться. И если войдем в такое устроение, не будем думать о себе высоко, тогда нас посетит благодать Божия, потому что Бог только смиренным дает благодать. А если мы не любим, когда нас осаживают, ставят на место, значит, не узнаем, что такое благодать Божия. Так вся жизнь мимо и пройдет.

 

Представляете, как обидно будет! В храм ходим, добираемся долго – автобусом, на метро; потом стоим здесь в нетопленом помещении, на холодном полу; а сколько трудов, болезней еще претерпим – и все зря. Потому что пока мы не вкусим, не познаем, что такое смирение, мы не узнаем и что такое благодать Божия. Так, на словах, мы все вроде христиане, крест на себе носим. Но христианство не во внешнем проявлении: должна быть жизнь христианская, устроение христианское. А устроение христианское есть смирение. Поэтому пока этого нет, все наше хождение в церковь – пустота дутая и пользы не принесет.

 

Очень многие люди, всю жизнь отходившие в храм, идут прямиком в ад. И когда в аду оказываются, очень удивляются. Об этом в Евангелии сказано – двери Царствия Небесного закрываются, они говорят: «Господи, Господи, открой нам», а Господь: «Отойдите, Я не знаю вас». «Как же так? – спрашивают.– Мы ели, пили перед Тобой, мы все время в храм ходили, сколько свечей сожгли, одних записок наподавали рублей на восемьсот». Но Господь отвечает: «Это все Мне не нужно совсем».

 

Ему нужно, чтобы изменилась природа человека, чтобы он стал подобен во всем Богу: кроткий, смиренный, милосердный, трудолюбивый, независтливый, как наш Господь Иисус Христос. «Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем» – вот Он как сказал. Но в нас этого не только нет, а мы даже и не стремимся к этому. А если иногда нам кто-нибудь укажет, поставит нас на место, имеем еще наглость обижаться. И это даже возмутительно, потому что как христианин может обижаться? Это свойство человека, совершенно чуждого Бога и Церкви.

 

Нет на земле такой казни, чтобы мы ею искупили свои грехи; нас убить каждого нужно сто раз – и тем не менее мы еще кичимся, что-то еще требуем, в таком устроении пребываем. И это совершенно неправильно, поэтому надо в этом каяться, то есть менять свою жизнь. А для этого нужна решимость встать именно на этот путь. Вот придем на исповедь, скажем: каюсь, Господи, да, действительно, я гордый, напыщенный, тщеславный, пустой человек, глупый, но Ты меня прости, помоги, хочу встать на новый путь. И если наше желание будет искреннее, мы почувствуем, как в сердце придет благодать Божия. И тогда, причастившись, мы сможем свое желание исполнить, очиститься от страстей – не своей силой, конечно, а Божией, потому что мы сами себя очистить не в состоянии.

 

Вот я такой-сякой, окаянный. А как взять себя и переделать? Можно мускулы накачать, можно здоровьем своим позаниматься, подлечиться с помощью врачей, и то если Бог даст. А как душу переделать? Никак не переделаешь. Недаром говорят: горбатого могила исправит. И купель крещения есть именно образ могилы. Человек в крещении должен умереть от греха и воскреснуть для новой жизни. Вот и надо нам каждому для старой жизни умереть, чтобы эта духовная могила нас исправила – тогда у нас все будет совершенно по-другому. А если не будет, какой смысл в нашей жизни? И надо это глубоко осознать, покаяться и каждый раз, подходя к исповеди, думать: а в чем мне с сегодняшнего дня надо исправиться? Потому что многие грешат даже смертно – и не думают об этом.

 

Как же можно крест целовать, на котором Христос распялся за нас, – и тут же самому идти распинать Христа своими грехами? Если Господь жестоко наказывает людей, которые разрушают храмы рукотворенные, то, раз мы сами растлеваем свою душу, какое же наказание будет нам? Наше тело и душа – это ведь храм Божий, потому что мы все крещены, каждому из нас дана благодать Божия, в нас во всех Бог живет. Это не нам принадлежит. Мы не сами себя родили, мы не сами в мир пришли. Нет, нас Господь вызвал к жизни каждого, каждому дал и определенный внешний вид, и определенные свойства души, и определенные таланты. И за все то, что нам дано, Господь с нас обязательно спросит. Об этом тоже в Писании сказано. Поэтому надо нам как-то устрашиться, надо стараться жизнь свою выправить. Не жить лишь бы как, думать не о себе, а думать о смерти, о Царствии Небесном, о суде Божием, о том, что такое христианская жизнь и соответствуем ли мы ей.

 

Время идет, годы один за другим наматываются, наматываются, мы к смерти приближаемся. Что нас ждет дальше? Крематорий или Домодедовское кладбище? Поэтому надо стараться, чтобы каждый день для нас был действительно шагом на пути к Богу. Надо стараться думать, чем бы Богу угодить. А мы всё какие-то планы строим: туда пойду, то куплю, это сделаю, тем-то буду. Ну и что? Ну, купил, ну стал, а дальше-то что? Приблизит тебя это к Богу или нет? Надо же Царствие Небесное искать, а мы стремимся только к развлечению, к комфорту, к безболезненному существованию. Это совершенно неправильно. А раз неправильно, значит, надо в этом покаяться, свои мысли изменить.

 

Вот я думаю так – а надо мне голову свою таким образом перегнуть, чтобы думать иначе, чтобы все у меня было по-христиански. А если этого нет, тогда то, что мы к исповеди приходим, бесполезно. Что с того, что ты назвал свои грехи: а, б, в, г, д?.. А я ругаюсь, а я обзываюсь, а я с женой поцапался, не могу ей простить. Ну и что? И завтра ты будешь то же самое делать, и послезавтра. Это что, покаяние, что ли? Да, ты знаешь свои грехи, это само по себе неплохо. Если человек знает диагноз, это совсем неплохо. Но знать диагноз еще не значит выздороветь, это только полдела. Нужно лечиться. И если ты сам не лечишься, то под лежачий камень вода не течет.

 

Поэтому обязательно надо из последних сил своей души стараться все время свою жизнь исправлять. Каждый день, каждый час за собой следить, думать, не давать себе покоя ни на минутку. Не так что только полежать, расслабиться, поболтать, куда-то сходить – а жизнь уходит сквозь пальцы. Некоторые имеют такую глупость, что еще у телевизоров часами сидят. Разве можно на развлечения какое-то время оставлять?

 

Вот сейчас Великий пост. Время покаяния специально Церковь установила, чтобы нас встряхнуть как-то, чтобы мы задумались. Все Господь предусмотрел для нас, для нашей пользы, а мы отвергаем. Нам все то, что в миру, всякие развлечения оказываются дороже Бога. Мы сами Богу изменяем, мы Ему что угодно предпочитаем, Бог для нас на втором месте, на третьем: вот все дела свои сделал, все уладил, теперь пойду причащусь. Причастился – и опять можно Бога забыть: лоб перекрестил, полторы молитвы прочел и лег спать. Это разве молитва? Думаешь, Бог тебя услышал, если ты сам себя не слышал?

 

Какие-то формальные ритуалы соблюдаем и думаем, что это христианская жизнь. Нет, не надо этим обольщаться. Фарисеи все ритуалы соблюдали, а когда Христос пришел, они Его спокойненько распяли. Так же и мы. Ритуальчики соблюдаем, все у нас в порядке: и иконочка в уголке, и лампадочка, и Евангелие на полочке лежит, мы его даже иногда и читаем. Но, а что толку-то?

 

Надо, чтобы это обязательно стало нашей жизнью – вот тогда будет результат, хоть малый, но будет. Не все достигнут святости, как Митрофан Воронежский, Серафим Саровский. Конечно, нет. Но каждый в свою меру, кому сколько отпущено, может потрудиться. Может и должен. Потому что кому Господь десять талантов дал, кому пять, кому два, а кому один. Мы все нищие, убогие, нам дано очень мало – но и за это малое с нас спросится. Поэтому надо нам каяться.

[Марина❤️❤️]

Проповедь в субботу 3-й седмицы Великого поста

О том, к нам ли пришел Господь

протоиерей Вячеслав Резников

 

 

 

Ссылки скрыты.

. За упокой:

. За упокой:

Прошли почти три недели Великого поста. Мы потрудились, получили в таинстве покаяния прощение грехов, приобщились Тела и Крови Христовых. И только-только мы ощутили некоторый прилив духовного здоровья, как вдруг Господь говорит: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные». «Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию». Тогда эти слова были обращены к фарисеям, которые осудили Господа за то, что Он имел общение «с мытарями и грешниками». После этих слов считавшие себя праведниками должны были почувствовать, что этот уважаемый всеми Учитель не имеет к ним никакого отношения.

 

Зато грешники должны воспрянуть духом. Раз Господь пришел к ним, то Он им непременно поможет. Трудно оставить грех, тем более, если грехом зарабатываешь на жизнь, и ничего другого не умеешь. Порой ничего не остается, как только плакать. А от Господа не укроется ни одна слеза. Вот зашел мытарь между своими делами помолиться в храм, поплакал, а Господь уже приводит его в пример, противопоставляет внешним праведникам. И хотя этот мытарь еще не может оставить своего ремесла, но Господь уже не забудет его слез. Может быть, будущий Апостол Матфей и был тем самым мытарем, слезы которого увидел Господь и рассказал о них в притче (). Но все же Матфей продолжал сидеть «у сбора пошлин». Тогда Господь Сам подошел к нему и сказал: «следуй за Мною. И он, встав, последовал за Ним».

 

А мы – кем себя считаем: праведниками или грешниками? Конечно, скажем: «грешниками», и даже «грешнейшими всех человек». Но почему же мы вдруг остановились, стали оглядываться назад и по сторонам, с тайным удовлетворением, что, вот, могу же и я! – Не так, как другие, «прочие человецы». Только почувствуешь себя здоровым, самоуверенным, как вдруг – словно Господь отвернулся, словно стал чужим: «Ты здоров, значит, Я тебе не нужен. Ты не грешник, значит, Я не к тебе пришел». И словно отнимается Его рука, и все начинает рушиться.

 

Слова Господни о том, что Он пришел «призвать не праведников, но грешников к покаянию», должны для каждого христианина всегда звучать радостной вестью, словно Господь говорит тебе, как единственному: «Я пришел и пострадал только ради тебя. И только ради тебя Я еще раз приду на землю, во славе». Ну кто мог от лица всех грешников выразить такую дерзновенную надежду, что когда «Сам Господь» «сойдет с неба», мы «восхищены будем на облаках, в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем»? Конечно же, только тот, кто всю жизнь помнил и говорил, «что Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый» ().

[Марина❤️❤️]

Неделя 3-я Великого поста

О лежащем кресте

протоиерей Вячеслав Резников

 

Ссылки скрыты.

Евp. 4:14-5:6

Напомнив, что Господь пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию, церковь сегодня выносит перед нами святой крест. Дважды в году совершается торжественный вынос креста из алтаря на середину храма: в день Воздвижения и сегодня, в крестопоклонную неделю. Но тогда он воздвигается над людьми, торжественно и победоносно. А сегодня он – «полагается» пред нами. Преступника сначала клали на лежащий крест и прибивали гвоздями, а потом этот крест уже поднимали. Итак, крест лежит посреди храма. И из недр этого креста, как из неопалимой купины, звучит слово Божие: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой, и следуй за Мною». Причем, всякого «себя»: не только плохого, но и «хорошего». И своих грехов, и своей праведности, и своих страстей, и своих заслуг...

 

А чтобы отвергнуться себя, надо сначала придти в себя, как пришел в себя блудный сын (). Вот он возвращается – грязный, все промотавший. Он идет пользоваться тем, что за это время преумножено его отцом и братом. Он идет положить к ногам отца свое сыновство, и просить милости быть хотя бы наемником в его доме. Он распял не только свои страсти и свои былые влечения, но и свое достоинство, свою гордость. Но и чтобы простить, тоже надо себя распять. И отец тоже это делает. Но не в ответ на самораспятие сына. Любовь отца еще раньше, изначально распята, сердце его давно открыто, лишь бы сын вернулся.

 

Не смог себя распять лишь старший брат. Не смог отвергнуться себя, такого хорошего, преданного, никуда не уходившего и ни копейки не промотавшего. Он презирает и просящего прощения брата, и так легко прощающего отца. Он вполне человек мира, человек «рода сего». В «роде сем» человек, это звучит гордо! Род сей говорит: как ты можешь унизиться и просить прощения? Как ты можешь вот так легко прощать? И даже просто носить на груди крест в «роде сем» стыдно: значит, показываешь свою слабость, что сам на себя не надеешься. Да и надеешься-то на кого? На того, кто сам себя не мог защитить. А Господь говорит: «Кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами».

 

Человек приходит в себя, когда осознает, что именно ему, и никому другому предназначен этот лежащий посреди храма крест. Казалось бы, как никогда приблизились страдания. Но на самом деле «ныне ближе к нам спасение». Казалось бы, пришла ночь смерти, но на самом-то деле «ночь прошла, а день приблизился», и «наступил уже час пробудиться нам от сна». (). И не взяв креста, невозможно «получить милость и обрести благодать для благовременной помощи». Потому что лежащий перед нами крест, это одновременно и – тот самый жертвенник, на котором Первосвященник великий прошел небеса с приношением Своей безгрешной плоти. И слово Божие побуждает приступать «с дерзновением» к этому «престолу благодати». Потому что этот Первосвященник может и «сострадать нам в немощах наших», так как Он, «подобно нам, искушен во всем, кроме греха».

[Марина❤️❤️]

Проповедь в понедельник 4-ой седмицы Великого поста

Почему Бог не уничтожит грешный мир?

протоиерей Александр Глебов

 

Проповедь в Понедельник 4-й седмицы Великого поста

 

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

 

После того, как завершился всемирный потоп, и Ной получил повеление выйти из ковчега, он в первую очередь принес жертву Богу, поблагодарил Бога за свое избавление от смерти в водах потопа и получил обетование. Но обетование это было дано не только конкретно Ною, но в его лице и всем его потомкам. А потомки Ноя – это все человечество. И это значит, что обетование Божие относится и к нам с вами.

 

Господь говорит: «Не буду больше проклинать землю за человека, потому что помышления сердца человеческого зло от юности его». Удивительные слова, ведь это то самое обстоятельство, из-за которого Бог и навел потоп на землю. Напомню, что предшествовало потопу. «И увидел Господь Бог, что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время. И раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем, и сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил». Значит, Господь истребляет людей за то, что они злые, и Господь дает обещание больше не истреблять людей по той же самой причине – потому что они злы. «Не буду больше проклинать землю за человека, потому что помышления сердца человеческого зло от юности его».

 

Как же это понимать? А понять мы это можем только тогда, когда обратим внимание на форму библейского повествования о потопе. В каком жанре этот рассказ построен? Дело в том, что книга Бытия, начиная со второй главы, часто носит этиологический характер. «Этиа» значит по-гречески «вина» или «причина», и литературный жанр в форме этиологии призван на примере какой-то истории обосновать, объяснить то, что человек видит вокруг себя и на что он не может дать ответ. А у людей, как в глубокой древности, так и сегодня, подобных вопросов возникает достаточно. Например: почему мы умираем и обращаемся в прах? Почему человек должен оставить отца и мать и прилепиться к жене? Почему женщина рожает в муках? Почему в поте лица мы добываем хлеб? И так далее. И вот на эти вопросы книга Бытия и Библия в целом дает ответы. Конечно, это ответы не научные; это ответы, с одной стороны, простодушного, и, с другой стороны, очень глубинного сознания; то, что будет понятно для человека любой эпохи. То есть этиология – это поиск причины, попытка ответить на вопрос причины: почему все так, как оно есть? А ответы эти даются в форме истории – или в истории грехопадения, или в истории всемирного потопа, или еще что-либо.

 

И вот сегодняшнее чтение из книги Бытия – это тоже этиология. Это попытка найти причину: почему Бог не наказывает зло? История о потопе отвечает на этот вопрос. Бог уже один раз наказал зло, уничтожил развращенное человечество, но только никаких результатов это не принесло. Человечество-то не стало лучше после потопа. Человечество нужно не уничтожать, а спасать или лечить, поэтому через тысячелетия после всемирного потопа на землю придет Спаситель, или, если буквально перевести греческое слово «Сотир», которое мы переводим обычно как «Спаситель», но если буквально его перевести на русский язык, то это будет означать «Целитель». Целитель, который сделает больному человечеству прививку от болезни греха и откроет путь ко спасению.

 

Кстати, сегодня мы слышали еще одну этиологию, то есть обоснование того, почему Бог разрешил употреблять мясо в пищу. Ведь после творения Бог первым людям не благословил вкушать мяса, люди ели только растительную пищу. А после потопа Господь говорит: «Да страшатся и да трепещут вас все звери земные и весь скот земной и все птицы небесные, все, что движется на земле, и все рыбы морские. В ваши руки отданы они, все движущееся, что живет, будет вам в пищу. Как зелень даю вам все, только плоти с душою ее, с кровью ее, не ешьте». Что касается последнего стиха «только плоти с душою ее, с кровью ее, не ешьте», то речь здесь идет о запрете на употребление в пищу крови. Это так называемая «кошерность». И вообще этот текст лучше и понятнее было бы перевести так: «только не ешьте плоти (то есть мяса) с ее кровью, в которой ее жизнь». Дело в том, что евреи считали, что всякое живое существо живет только потому, что Бог как бы «дышит» в него; в каждом живом существе есть дыхание Бога, поэтому любое живое существо называется в Библии «душой живою». Душой, конечно, не в нашем христианском понимании, а душой как синонимом жизненного начала; душа – это синоним жизни, а жизнь – в крови. И поскольку душа и жизнь, которые находятся в крови, принадлежат только Богу, ведь Бог дает всему живому жизнь, поэтому кровь нельзя употреблять в пищу.

 

О чем же говорит этот эпизод с разрешением есть мясо? Ной, наверное, еще до потопа видел, как люди стали есть мясо. Он понимал, что это плохо, потому что Господь не разрешил есть мясо. Всякая этиология вначале описывает, как было до того, как все стало так плохо. Например, этиология рассказа о грехопадении сначала описывает, как все было хорошо до грехопадения. Так и здесь: да, было когда-то время, когда люди не ели мяса. Но зло в истории так умножилось и все продолжает умножаться, что ничего не поделаешь с этими людьми – пришлось Богу узаконить плотоядение, как позже и членовредительство, и даже убийство, и даже дать заповеди людям – «око за око и зуб за зуб».

 

Но подводя черту под историей о всемирном потопе, надо сказать следующее. Эта история наводит нас на следующий вопрос: сможет ли Бог и далее выносить этот мир, который все более наполняется злом? Не раскается ли Он в сотворении человека, в сотворении мира, неба, земли, всякой души живой? Библейский рассказ о потопе дает ответ, который подобно другим рассказам и историям имеет этиологический, то есть обосновывающий, смысл. Он изображает, что Бог действительно некогда раскаялся, что сотворил человека и других живых существ. Бог действительно перед началом нынешней истории человечества поддался разочарованию и уничтожил все живое на земле. Однако, по Своей благодати Он в то же время спас от гибели одного человека с семьей и одну пару от всякого рода живых существ. Им Он дал после того, как они выщли из ковчега, чудесное обетование, что больше никогда не проклянет землю и не погубит никакую плоть из-за человека, потому что «помышления сердца человеческого зло от юности его».

 

Итак, Бог хранит Свое творение вопреки злу человечества. Он не отнимает Своей руки от него, хотя мир испорчен грехом. Бог может уничтожить этот мир в любое мгновение; Он может отнять Свою охраняющую руку, ибо неправда и зло людей вопиют к небу. И грех требует возмездия, мир заслужил только погибель. Но тем не менее Бог больше этого не допустит. Несмотря ни на что Он держит этот мир, не погружает его в хаос. Бог остается верен Своему завету с Ноем, и символом этого завета стала радуга. «Радуга» по-еврейски «лук», имеется в виду не овощ, а лук-оружие. И в древней практике в знак прекращения вражды и установления мира враждующие стороны вешали лук на стену шатра. Так и Бог вешает на небе радугу, которая своей дугообразной формой действительно похожа на лук. Это знак мира Бога с людьми; это символ Его завета и напоминание всем нам, что этот мир удерживается над бездной только силой Божественной благодати. Аминь.

[Марина❤️❤️]

Проповедь во вторник 4-ой седмицы Великого поста

Слово 1-е на пассии в Неделю Крестопоклонную

схиархимадрит Кирилл (Павлов)

 

О страданиях Спасителя

 

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

 

О, если бы верно взвешены были вопли мои, и вместе с ними положили на весы страдание мое! Оно верно перетянуло бы песок морей! (

Ссылки скрыты.

).

 

Так тяжки были страдания и болезни великого ветхозаветного страдальца – праведного Иова! Но безмерно тяжелее и ужаснее, чем страдания Иова, были страдания Того великого Мужа болезней, Которого Иов был только прообразом, – страдания Искупителя нашего, Богочеловека Господа Иисуса Христа. Все, что только может сделать страдания нестерпимо жестокими и сообщить им невыносимую тяжесть, – все соединилось в муках Голгофского Страдальца.

 

Поноснейшие и жесточайшие страдания и муки телесные и ужаснейшие страдания душевные – вот что составило тот единственный по тяжести своей Крест, который мог поднять на рамена Свои один только Воплотившийся нашего ради спасения Господь Славы. Все Его заслуги, добрые дела, Божественное достоинство были нагло попраны и подвергнуты поруганию. Злобные враги не только провозгласили Его льстецом, но и подвергли всему подобающему льстецу позору и поношению, окружив Его для тем большего посмеяния неким язвительным подобием царских почестей.

 

Святейший святых, Судия всей вселенной, величайший Благодетель рода человеческого предстоит как преступник пред неправедными судьями – тварью и рабами Своими – и подвергается осуждению! Венец терновый возлагается на главу Царя всей твари, так чудно украсившего всю землю прекрасными и пышными цветами. В ложную багряницу одевается Царь,одеяйся светом яко ризою () и одеваяй небо облаки (ср.: ). В руки Свои для поругания приемлет трость как бы царскую и терпит биение тростию по голове.

 

Тот, перед Кем шестикрылые Серафимы закрывают лица свои, на Кого не смеют чины ангельские взирати, терпит по ланитам биение, и заушение, и от скверных устен оплевание. Сладчайший Иисус, Царь славы и Господь, сидящий на Херувимах, возносится на престол поругания – Крест – и от вероломных и мятежных врагов Своих терпит насмешки, хуления и поношения. Напояющий всю землю водою напояется оцтом в жажде и в ребро прободается. Может ли быть какое-либо сравнение с Его Божественным достоинством и с тем положением, в которое поставили Его мятежные рабы и слуги?!

 

Тяжесть страданий, понесенных Господом Спасителем нашим, не ограничивалась только поноснейшими, унизительными поруганиями. Нет. К ним присоединялись и ужасные страдания телесные, происходившие от нестерпимой боли плоти. Почти каждый член Его тела подвергался своему особенному страданию, все члены Его страдали. Святейшая глава Его была изъязвлена тернием и биена тростию; святейшее лицо Его приняло заплевания и заушения. Плечи Его были покрыты ранами от бичевания. На руках и ногах Его горели язвы гвоздинныя (). Вкус Его страдал от горечи оцта, ребро – от прободения копием.

 

Однако, как ни тяжки были страдания от язв, покрывающих святое тело Его, они были ничто в сравнении с ужаснейшими страданиями всего тела, происходившими от распятия.

 

Яко вода излияхся, – говорит пророк Давид как бы от лица Голгофского Страдальца, – и разсыпашася вся кости Моя: бысть сердце Мое яко воск таяй посреде чрева Моего. Изсше яко скудель крепость Моя, и язык Мой прильпе гортани Моему, и в персть смерти свел Мя еси (ср.: и 16). Силы Спасителя иссякли, как разливается и исчезает неустойчивая вода. Кости от протяжения тела на Кресте выступили из своих мест. Внутренности пылали от внутреннего огня, подобно воску, тающему от пламени. Крепкое, цветущее тело Его иссохло. Язык от болезненной сухости прилипал к гортани. Силою тяжести Своей тело Господа влеклось к земле, отчего раны и язвы гвоздинныя () постоянно растравлялись и расширялись, ни на минуту не давая Ему успокоения... Боже, Боже наш, как тяжко сострадать Тебе, как же тяжки были для Тебя Твои страдания!

 

Муки Божественного Страдальца усугублялись от сознания Им Своей невинности. Обозревая Свою жизнь, сознавая Свою совершенную безгрешность и святость, припоминая бесчисленные благодеяния, оказанные людям, и видя их неблагодарность и неправедное за все это воздаяние, как должен Он был скорбеть, какую скорбь должно было чувствовать Его любящее сердце! Тяжесть страданий Его увеличивалась и от того, что Его распятия требовали не язычники, не чужой народ, но соотечественники-иудеи, пользовавшиеся неисчислимыми Его милостями и щедротами.

 

Душа Его скорбела, что предателем Его явился один от избранных учеников – Иуда, коварством и лестью через лобзание отдавший своего Учителя в руки врагов. Страдания Богочеловека на Кресте не встречали сочувствия и сострадания человеческого, напротив, злоба, неистовое злорадство и насмешки сопровождали Его ужасные крестные муки.

 

Лишь три мужественные жены, воодушевленные любовью к Страдальцу, – Пресвятая Дева Мария, Мария Клеопова и Мария Магдалина – и возлюбленный ученик стояли при Кресте Его и смотрели на Его страдания и смерть. Остальные ученики страха ради убежали, самый пламенный из них – Петр – отрекся. Сам Отец Небесный оставляет возлюбленного Сына Своего, и из Его уст вырывается вопль: Боже Мой, Боже Мой! почто Меня оставил еси? (ср.: ).

 

Для чего Господь подъял столь тяжкие страдания? Чтобы умилостивить ими Правосудие Божие и приготовить нам все средства для нашего спасения, оставить нам в страданиях Своих образ, да последуем Ему! Иисус Христос, приняв на Себя великое дело спасения рода человеческого, добровольно обрек Себя на все бедствия и страдания и не отступил пред ними. Так и каждый из нас должен служить для блага своего и спасения, а также и для блага и спасения ближних с полным самоотвержением, обрекая себя на все труды, опасности и даже смерть. Только в этом случае мы будем последовать стопам Богочеловека, Который до крови стоял за дело Свое.

 

Кто больше заботится о своем мире, безопасности и спокойствии, чем о служении своем, тот никогда не совершит подвига, который подобает истинному слуге Христову, и не принесет своим служением истинной пользы. Не следует, не следует, дорогие мои, для блага ближних дорожить и своей кровью! Ибо только кровь верных служителей Христа – святых Апостолов, мучеников и страстотерпцев, напитавшая нравственную почву земли, принесла Богу обильные плоды.

 

Пусть каждый будет готов стать до крови за святое и правое дело, за святое Божественное учение, защищая истину и правду от гонителей их. Господь Иисус Христос в Своих страданиях явил полную покорность воле Отца Небесного и величайшее незлобие. К Своим распинателям Он не только не питал ненависти, но и молился за них Отцу, говоря: Отче! прости им, ибо не знают, что делают (). С такой преданностью воле Божией, с таким незлобием по отношению к врагам должны и мы переносить свои страдания. Тяжесть страданий Спасителя нам известна, но известна также и слава, которую даровал Ему Бог Отец за эти страдания.

 

Господь наш Иисус Христос смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца (). Подобно сему славный конец будет иметь и всякий, кто за истину и правду терпит бедствия и страдания. Ибо многи скорби праведным, и от всех их избавит я Господь ().

 

Господи, помоги нам донести свой крест и за святое богоугодное дело постоять до конца, не страшась смерти и крови, да к Тебе взываем: Иисусе, Сыне Божий, помяни нас, егда приидеши во Царствии Твоем. Аминь.

[Марина❤️❤️]

Проповедь в среду 4-ой седмицы Великого поста

Слово 2-е на пассии в Неделю Крестопоклонную

схиархимадрит Кирилл (Павлов)

 

О Спасителе

 

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

 

Дорогие во Христе братия и сестры, Святая Церковь, ревнуя о духовном преуспеянии своих чад, во дни Великого поста нарочито предлагает нашему вниманию воспоминание о спасительных страстях Христовых, чтобы, с одной стороны, побудить нас к живому сознанию преступности и гибельности греха, возведшего на Крест Богочеловека, и, с другой стороны, возвестить нам о беспредельном милосердии Божием к людям, о бесконечной любви к нам Бога Отца, Который так возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (

Ссылки скрыты.

).

 

В слышанном нами сейчас евангельском повествовании открывается страшная, потрясающая картина ужасных, тяжких страданий Богочеловека, воспринятых Им на Себя ради любви к человеческому роду. Перед нашими очами и самое изображение Животворящего Креста, на котором висит распятый, с поникшим кротким взором и любвеобильным сердцем, Божественный Страдалец. Какое жестокое человеческое сердце не содрогнется и не придет в умиление от такой любви Божией к падшему человеку! В самом деле, обратите внимание на цель Пришествия Спасителя с Небес.

 

Он явился на землю, чтобы дать людям жизнь, принести с Небес огонь любви, дабы этим огнем воспламенить сердца людей и на основе самоотверженной взаимной любви создать на земле Царство Божие, единое стадо, с Ним, Единым Пастырем, во главе, и через это Царство ввести людей в Царство Небесное. Заповедь новую даю вам, – сказал Он, – да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. Я есмь пастырь добрый; и жизнь Мою полагаю за овец (; 10, 14, 15). Но, увы, мир не принял Его: пришел к своим и свои не только не приняли Его (ср.: ), но и распяли, предали самой тяжкой муке.

 

Обратим взор на образ Божественного Страдальца, всмотримся пристально в Его израненную терновым венцом главу, в Его язвы и ребра, прободенные копием, взвесим тяжесть крестных телесных страданий, а наипаче душевных, и со вздохом скажем себе: "Да, нет и не будет страданий больших, нежели страдания Христа Спасителя".

 

Все, что только может сделать страдания нестерпимо жестокими и сообщить им невыносимую тяжесть, – все соединилось вместе в муках Голгофского Страдальца. Поноснейшие и жесточайшие страдания телесные в соединении с ужаснейшими страданиями душевными – вот что составило тот единственный по тяжести Крест, который мог поднять на Свои рамена один только Воплотившийся Господь Славы.

 

Страдания Христовы были бы ужасны и в том случае, если бы они ограничивались только муками телесными, но с ними соединялись и ужаснейшие мучения душевные. Спаситель скорбел сильно, видя нравственную испорченность людей, вопиющую несправедливость и злобу врагов Своих. Какую скорбь чувствовал Божественный Страдалец, обозревая Свою жизнь, сознавая Свою совершенную безгрешность и святость, припоминая одни только благодеяния людям!

 

Тяжесть страданий человека весьма много зависит от того, кто причиняет эти страдания – друзья или враги? Тяжело страдать от людей чужих, врагов, имеющих что-либо против нас, но гораздо тяжелее переносить гонения от людей, облагодетельствованных нами и близких нам. И еще тяжелее страдать тогда, когда вражда и ненависть растворяются коварством и лицемерием, принимают на себя личину дружбы и расположения, соединяются с предательством. Во всех отношениях мучения Божественного Страдальца были особенно тяжелы.

 

Кто требовал Его распятия? Не язычники и не римское правительство, не знавшие тогда Бога, но соотечественники-иудеи, народ, пользовавшийся бесчисленными благодеяниями Христовыми. Предают смерти Того, Кто Сам воскрешал мертвых Израилевых. Какая несправедливость и неблагодарность облагодатствованного Им народа! Но мало того: предателем Его сделался один из двенадцати приближенных учеников, за тридцать сребреников продавший Учителя. И этого мало! Он предал Его лобзанием, самым нежным выражением дружбы и расположения. Как тяжело было Ему все это переносить!

 

При Кресте Его стояли не сострадавшие Ему, но враги Его, которые неистово кричали и радовались ужасным Его мучениям. Только четыре мужественные, близкие Ему души стояли у Креста: Пресвятая Дева, Мария Клеопова, Мария Магдалина и возлюбленный Его наперсник – святой Иоанн Богослов.

 

Ученики все разбежались страха ради иудейского; самый пламенный из них – святой апостол Петр – отрекся от Него. Самое Божество Страдальца точно оставляет Его, Сам Отец Небесный скрывает Лицо Свое от Его взоров… Как же эти душевные муки были тяжелы для Спасителя!

 

Для чего же Святое Евангелие с такой пронзительной силой, с такой подробностью изображает страдания Господа нашего Иисуса Христа? Конечно, не для того только, чтобы возбудить во всех нас чувство сострадания к Нему! Нет, ибо Иисус Христос страданиями Своими принес удовлетворение вечной правде Божией за содеянные нами грехи и вместе с этим оставил нам пример, дабы мы последовали стопам Его.

 

Как же нам последовать Ему? Иисус Христос, приняв на Себя великое дело спасения человеческого рода, добровольно обрек Себя на все бедствия, которым Он должен был на сем пути неизбежно подвергнуться. Он для спасения людей претерпел все поругания, страдания, даже поносную и мучительную смерть.

 

Подобно Ему и каждый из верующих должен служить как своему благу и спасению, так и благу и спасению ближних с полным самоотвержением. Только в этом случае мы будем последовать стопам Богочеловека, Который до крови стал за Свое дело и послушен был Отцу Небесному при исполнении Своего назначения до смерти крестной (см.: ). Господь Иисус Христос, особенно в страданиях Своих, явил полную покорность и преданность воле Отца и величайшее незлобие. Хотя перед крестными страданиями прискорбна была Его душа до смерти, и хотя молился Он, да минует Его чаша страданий, но исполнить сию молитву или не исполнить ее Он предоставил Отцу Своему Небесному.

 

Во время скорби и страданий ни одного слова ропота не вышло из уст Его, только вопль об оставлении Его Отцом исторгся, кажется, из самой души Его:Боже Мой, Боже Мой, вскую Мя еси оставил! (ср.: ). К Своим хулителям, врагам, распинателям, ко всем Своим недоброжелателям Он не только не питал ненависти, но и молился за них, говоря: Отче, отпусти им: не ведят бо что творят ().

 

С такой же преданностью воле Божией, ниспосылающей нам крест бедствий и страданий, с таким же незлобием в отношении к врагам своим должны переносить свои страдания и мы. Спаситель за страдания Свои увенчался славою на Небесах, подобный же конец будут иметь и страдания всех истинных христиан, претерпеваемые ими за истину и добро, если только будут с твердостью, благопокорливостью и незлобием перенесены во славу Распятого Господа. И за страдания эти удостоятся они услышать вожделеннейший глас: Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира (). Аминь.

[Марина❤️❤️]

Проповедь в четверг 4-ой седмицы Великого поста

Слово 3-е на пассии в Неделю Крестопоклонную

схиархимадрит Кирилл (Павлов)

 

Грехи наши - причина для слез

 

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Дщери Иерусалимские! не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших (

Ссылки скрыты.

). Слова эти сказаны Господом и Спасителем нашим Иисусом Христом в тяжкие минуты Его страданий, скорбную повесть о которых вы только что выслушали из Святого Евангелия от Луки. Преданный в руки врагов по вероломству одного из Своих близких учеников, Божественный Страдалец влачим был из двора во двор, от одного судилища к другому, и Того, Который не сделал ни малейшего греха, везде встречали как отъявленного злодея, достойного самой жестокой и позорной казни.

 

Ни во дворах Анны и Каиафы, ни в претории Пилата, ни в доме Ирода – нигде не видит Он ни справедливого внимания, ни привета, ни сострадательного участия. Вид Его бесчестен, как вид ужасного преступника, заключенного в оковы. Вокруг раздаются грозные крики возбужденной и разъяренной толпы, неправедным и жестоким обидам нет конца и слова для выражения. Над Ним ругаются и зло смеются; Его бьют по лицу; на Него надевают терновый венец, от которого кровь ручьями течет с Его головы и горячими каплями падает на землю. Все, все Его оставили, даже те, с которыми Он постоянно делил труды и беседы. Некуда Ему обратить Свой взор, чтобы скорбной душе Его встретить отраду и утешение.

 

Но вот приговор произнесен и скреплен властью. Невинный осужден на смертную казнь. Истомленного, измученного Его ведут на место казни, где среди тяжких страданий Он должен принять мучительную смерть. Несмотря на видимое истощение телесных сил, Страдалец Сам несет на Себе орудие предстоящей казни, доколе, по случайной встрече, не облегчает эту ношу некто Симон Киринейский. Толпа, сопровождающая печальное шествие, растет и увеличивается, собирая сотни и тысячи любопытных людей.

 

В этой же толпе, волнуемой разнообразными чувствами, шли и женщины. Печальный вид горестного зрелища, представление близкой страшной казни родили искру сострадания в чувствительных и мягких сердцах, и жены иерусалимские вздохами, слезами и рыданиями отвечали на скорбь Осужденного, ведомого на Лобное место. Влажные слезы должны были, по-видимому, смягчить хоть немного ту жестокую обстановку, которая окружала Невинного Страдальца, и принести Ему малую долю отрады в тяжелом Его положении. С Его стороны, казалось, естественно было бы ждать слов благодарности за такое сочувственное участие.

 

Но не за Себя страдал Господь и Спаситель наш и не для Себя искал Он отрады и утешения. В Его душе совмещались скорбь всего мира и наши страдания, наши болезни, а наши грехи, прошедшие, настоящие и будущие, тяготили Его человеколюбивое сердце. Поэтому Господь отклоняет неуместные слезы. Он, напротив, при всей силе Своих безмерных страданий с грустью смотрит на тех, кто в обманчивом чувстве своего довольства считал для себя возможным сострадать Всесильному Искупителю мира. Поэтому Господь возбраняет им плакать о Нем, указывает на предметы плача и рыдания, более заслуживающие внимания. Обратившись к ним, Он внушает им плакать о себе самих и о чадах своих: Дщери Иерусалимские! не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших ().

 

Дорогие братия и сестры, конечно, и наши сердца волнуются и трепещут при воспоминании спасительных страданий нашего Господа. Самое воспоминание сие наполняет душу нашу скорбными чувствами и помыслами сострадания, готовыми в мягких и нежных сердцах исторгнуться из души и вылиться наружу в скорбные вздохи и слезы умиления.

 

И разумеется, Господь не без благоволения взирает на слезы, когда видит, что они служат свидетельством доброго душевного настроения, располагающего душу к новой, благодатной жизни.

 

Но все же при слушании трогательного евангельского повествования мы не должны ограничивать своих скорбных чувств одним лишь уже бесцельным и излишним состраданием. Невинный Страдалец уже воскрес и сидит одесную Бога Отца, и язвы Его соделали наше спасение и исцеление. И если нам вздыхать и сожалеть о чем-либо, то, конечно, не о судьбе Богочеловека, принесшего Себя в Жертву бесконечной правде. Ибо и нам бы Господь сказал, что сказал Он иерусалимским женщинам: "Не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших (). Не жалейте о Моих страданиях для вашего блага: Я добровольно понес и претерпел их; они открыли торжество любви Божией к человеку и отворили вам двери рая. О себе жалейте и о чадах своих; о грехах своих должны вы плакать, которые пригвождают Меня ко Кресту".

 

"Но о чем мы должны жалеть и плакать, смотря на чад своих?" – так, кажется, спрашиваем мы (подобный вопрос предполагался и у женщин иерусалимских, когда Господь в минуты крайнего Своего уничижения обратил на них Свой сострадательный взор).

 

И слышим в ответ: "Ибо приходят дни, в которые скажут: блаженны неплодные, и утробы неродившие, и сосцы непитавшие! тогда начнут говорить горам: падите на нас! и холмам: покройте нас! Ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет? ().

 

Вы сокрушаетесь обо Мне? Напрасно! Посмотрите лучше на себя и кругом себя. Над вами тяготеет страшная и грозная сила, и не ныне, так завтра она разразится над вами или вашими сынами разрушительными ударами. Вы не рады будете жизни своей, будете искать смерти для прекращения страданий, и горы и холмы, у которых вы будете просить защиты или мгновенного прекращения своих тяжелых дней, не покроют вас своею тяжестью и не спасут от той ужасной силы, которая так разрушительно и больно будет действовать на вашу душу и ваше благосостояние.

 

В судьбах Божиих сочтены дни ваши, и вы не успеете заметить, как найдет на вас туча гнева Небесного и высшей правды. Смотрите, как погибает зеленое, цветущее дерево, что же будет с вами, деревом сухим и духовно бесплодным?"

 

Дорогие братия и сестры, эти слова непосредственно были сказаны народу иудейскому, но они имеют силу и в наши времена и для нас, христиан. Греховные язвы, худые наклонности и желания, нарушающие покой и мир души, преобладают и над нами, и мы не освободились от них. Господь принес нам Искупление – дал лекарство от застарелой болезни, но оно действует лишь под условием нашей собственной деятельности. Спросим же сами себя, насколько в нас сильно живительное начало любви христианской, по которой в каждом из ближних мы должны видеть нашего брата и потому устроять его счастье как свое собственное?

 

Посмотрим на самих себя: как сплетена нить нашей жизни, к чему она приведет нас, небрежно нами распутываемая? Там сказано нами бранное, оскорбительное слово, там возведена клевета на ближнего; ныне – ссора, завтра – гнев, мщение и зложелательство; ныне – бессердечный смех над немощным человеком, завтра – презрительный отказ нищему, просившему у нас кусок хлеба. Все эти произвольные наши грехи распинают вторично Господа, побуждают нас плакать и сожалеть о самих себе.

 

Поэтому трогательное евангельское повествование призывает нас прежде всего к тому, чтобы мы более и более обращали внимание на самих себя и на ту судьбу, какую мы строим себе своими делами, а не увлекались до самозабвения сочувствием к чужим делам и положениям.

 

Надо быть истинными христианами, надо возжечь в себе дух веры и любви, научиться смотреть на свои согрешения, а не осуждать ближнего; и именно этим, как ничем иным, покажем мы свою любовь к Господу, и тогда Господь в ответ на нашу любовь к Нему возлюбит и нас, и введет в Вечное Свое Царство добра, правды, мира и любви, и сделает нас наследниками нескончаемого блаженства. Аминь.

[Никитосинка]

Проповедь в пятницу 4-ой седмицы Великого поста

Перед причастием

протоиерей Родион Путятин

 

 

 

Прежде нежели приступите, слушатели, к Святому Причастию, побеседуем о том, какую мы получаем пользу, когда причастимся Тела и Крови Христовых, и с какими чувствами должны мы приступать к сему Страшному Таинству.

 

Итак, какую пользу мы получаем, когда причащаемся Тела и Крови Христовых? Мы теснейшим образом соединяемся с Иисусом Христом, так что Иисус Христос начинает тогда пребывать в нас, а мы в Нем: Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем (

Ссылки скрыты.

), говорит Иисус Христос. Что же именно такое происходит в нас тогда? Этого объяснить и осознать нельзя, невозможно, можно только несколько чувствовать, и то не всегда.

 

Что бывает с вами, когда вы, томимые голодом и жаждой, принимаете обыкновенную пищу и пьете обыкновенное вино? Вы тогда как будто начинаете жить новой жизнью, вы становитесь веселее, здоровее и к трудам готовее. Этим подобием можно себе несколько объяснить, что бывает и с душой того человека, который причащается Тела и Крови Христовых. Душа его тогда начинает жить новой, божественной жизнью; какую-то неземную радость она чувствует, каким-то небесным светом озаряется и какою-то необыкновенной готовностью к добру оживляется.

 

Соединяясь с Иисусом Христом, причащающийся делается, таким образом, причастником жизни вечной, так что душа его прямо воспарила бы к Иисусу Христу в рай, если бы ему в то время пришлось умереть: Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную (), говорит Господь. Оттого-то, слушатели, так спокойно, так весело умирают те люди, которые пред смертью успеют причаститься Тела и Крови Христовых. Чего им бояться, когда они теснейшим образом соединяются с Иисусом Христом, источником жизни вечной? Итак, причащаясь Тела и Крови Христовых, мы теснейшим образом соединяемся с Иисусом Христом и делаемся причастниками жизни вечной.

 

Впрочем, Тело и Кровь Христовы производят сии благодатные действия только в душе достойно причащающегося, а кто ест и пьет недостойно, не получает отпущения прежних грехов своих, напротив же того, делается еще хуже, еще грешнее, еще дальше от Иисуса Христа, ест и пьет осуждение себе (). Так, самая полезная пища и самое полезное питие часто бывают гибельны для больных.

 

Итак, слушатели, достойны ли вы причаститься Тела и Крови Христовых? Вы постились, ходили в церковь Божию, сокрушались о грехах своих, были на исповеди у духовника, но и после всего этого так ли чисты души ваши, чтобы в них мог войти и пребывать Иисус Христос, Святейший из святых? Ах, нет, нам и вечности, кажется, мало, чтобы достойно приготовить себя к Святому Причащению, многих из нас и теперь, в сии священные минуты, не оставляют порочные мысли и желания. Что же нам, грешным, после сего делать? Как же приступать к Святому Причастию? С сознанием, с сердечным сознанием своего недостоинства. Чем кто больше сознает себя недостойным Святого Причастия, тем больше его достоин.

 

Да, слушатели, не подражайте тем ложным христианам, которые, будто бы сознавая себя недостойными Святого Причастия и будто не желая приступать с одними и теми же грехами, никогда не приступают, не причащаются. Поверьте, что они так только говорят, что недостойны, а на самом деле так не чувствуют, и говорят потому только, что им не хочется подготовиться к Святому Причастию. Им не хочется и трех дней поговеть, не хочется и на три дня расстаться со своими порочными привычками; таким образом они говорят для прикрытия своей лености, беспечности. Больной, который сильно чувствует боль, усомнится ли принять лекарство потому только, что оно, может быть, не надолго подаст ему облегчение? Конечно, нет. Лучше хоть одну минуту чувствовать облегчение, чем страдать непрестанно. Так и христианин, который сознает себя грешником, недостойным Святого Причастия, который действительно боится, чтобы после Причастия не впасть в прежние грехи, никогда не будет оставлять Причастия. Для него и день дорог, дорога и минута, в которую он пробудет без грехов со Христом.

 

Итак, слушатели, приступите к Святому Причастию, только приступите со страхом и верой. Да не смущают вас никакие сомнения; со Иисусом Христом побыть и один день дорого; иметь в душе Спасителя и одну минуту важно. О, когда бы Он пребывал с нами и во все дни жизни нашей и во веки веков! Аминь.

Изменено 16 января 2016 пользователем ~mandarinka~

[Марина❤️❤️]

Проповедь в субботу 4-ой седмицы Великого поста

О усопших

протоиерей Вячеслав Резников

 

Ссылки скрыты.

. За упокой:

Евp. 6, 9-12. За упокой:

 

 

Три субботы Великого поста посвящены поминовению усопших. Слово Божие не оставляет нас «в неведении о умерших», и не хочет, чтобы мы «скорбели, как прочие, не имеющие надежды» ().

 

«Истинно, истинно говорю вам, – обращается к нам Господь. – Слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную; и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь». И вот уже эти два слова: «верующий» и «слушающий» способны пробудить надежду. Потому что Господь не говорит: «день и ночь слушающий» и «верующий совершенной верой», но просто – «слушающий» и «верующий». В этих словах и самое великое, и самое малое. Здесь и самые начатки, и совершенная вера, засвидетельствованная делами. И мы, по церковному обычаю, отпеваем всех отшедших от нас крещеных людей, кто при жизни не был формально отлучен от церкви. Кто знает? – Может быть, хоть малое слово они когда-то услышали, и хоть какая-то вера зашевелилась в ответ?

 

А далее Господь говорит: «Истинно, истинно говорю вам: наступает время, и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут». «Наступает», и одновременно «настало уже», – как две тысячи лет назад, так и сегодня. «Настало», потому что крестом уже открыта дверь небесных обителей. А «наступает», потому что каждому еще предстоит туда войти. «Настало» и «наступает», как Божье и человеческое, как совершившееся, но еще должное совершиться.

 

Мы знаем и то, что для одних будет «воскресение жизни», а для других «воскресение осуждения». Пусть каждый выбирает то, что хочет. Мы же свой выбор сделали. В нашем Символе веры нет ничего ни об аде, ни о вечных муках. Не оглядываясь назад, мы все, стоя в храме, поем: «Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века».

 

И Апостол Павел открывает «тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся». «Мы», – говорит Апостол, обращаясь к братьям христианам, мы «восхищены будем на облаках, в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем» (). Он всех приглашает с собою. Как и Сам Господь всех слушающих зовет к Себе. Он говорит, что верующий и слушающий «и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь». Уже «перешел»!

 

И мы верим вместе с Апостолом, что в конце концов неизбежно «сбудется слово написанное: «поглощена смерть победою». «Смерть! Где твое жало? Ад! Где твоя победа»? и это время «наступает», и «настало уже». Оно настало для всех, но должно наступить и для каждого. И мысль о последнем, страшном суде, не должна пронизывать страхом. Его Суд «праведный». Господь не ищет Своей воли, но – воли пославшего Его Отца. А значит, суд Его основан на любви. И только не увидевший этой любви увидит суд и осуждение. И – не заметит суда видящий Божью любовь и Божью милость ().