Правильный подход к реализации невозможного. Ржач
Петров пришел во вторник на совещание. Ему там вынули
мозг, разложили по блюдечкам и стали есть, причмокивая и вообще выражая
всяческое одобрение. Начальник Петрова, Недозайцев, предусмотрительно раздал
присутствующим десертные ложечки. И началось.
—
Коллеги, — говорит Морковьева, — перед нашей организацией встала масштабная
задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого нам требуется
изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту
задачу?
—
Конечно, — говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя
проблему, которую придется нести кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же
уточняет: — Мы же это можем?
Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо
кивает:
— Да,
разумеется. Вот у нас как раз сидит Петров, он наш лучший специалист в области
рисования красных линий. Мы его специально пригласили на совещание, чтобы он
высказал свое компетентное мнение.
— Очень
приятно, — говорит Морковьева. — Ну, меня вы все знаете. А это — Леночка, она
специалист по дизайну в нашей организации.
Леночка
покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический, и
к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию
дирижаблей.
— Так
вот, — говорит Морковьева. — Нам нужно нарисовать семь красных линий. Все они
должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нарисовать
зеленым цветом, а еще некоторые — прозрачным. Как вы считаете, это
реально?
— Нет, —
говорит Петров.
—
Давайте не будем торопиться с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Задача
поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Петров. Не давайте нам повода
считать, что вы не профессионал.
— Видите
ли, — объясняет Петров, — термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии —
красный. Нарисовать красную линию зеленым цветом не то, чтобы невозможно, но
очень близко к невозможному…
—
Петров, ну что значит «невозможно»? — спрашивает
Сидоряхин.
— Я
просто обрисовываю ситуацию. Возможно, есть люди, страдающие дальтонизмом, для
которых действительно не будет иметь значения цвет линии, но я не уверен, что
целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких
людей.
— То
есть, в принципе, это возможно, мы правильно вас понимаем, Петров? — спрашивает
Морковьева.
Петров
осознает, что переборщил с образностью.
— Скажем
проще, — говорит он. — Линию, как таковую, можно нарисовать совершенно любым
цветом. Но чтобы получилась красная линия, следует использовать только красный
цвет.
—
Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Только что вы говорили, что это
возможно.
Петров
молча проклинает свою болтливость.
— Нет,
вы неправильно меня поняли. Я хотел лишь сказать, что в некоторых, крайне редких
ситуациях, цвет линии не будет иметь значения, но даже и тогда — линия все равно
не будет красной. Понимаете, она красной не будет! Она будет зеленой. А вам
нужна красная.
Наступает непродолжительное молчание, в котором
отчетливо слышится тихое напряженное гудение
синапсов.
— А что
если, — осененный идеей, произносит Недозайцев, — нарисовать их синим
цветом?
— Все
равно не получится, — качает головой Петров. — Если нарисовать синим — получатся
синие линии.
Опять
молчание. На этот раз его прерывает сам Петров.
— И я
еще не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного
цвета?
Морковьева смотрит на него снисходительно, как добрая
учительница на отстающего ученика.
— Ну,
как вам объяснить?.. Петров, вы разве не знаете, что такое
«прозрачный»?
—
Знаю.
— И что
такое «красная линия», надеюсь, вам тоже не надо
объяснять?
— Нет,
не надо.
— Ну
вот. Вы нарисуйте нам красные линии прозрачным
цветом.
Петров
на секунду замирает, обдумывая ситуацию.
— И как
должен выглядеть результат, будьте добры, опишите пожалуйста? Как вы себе это
представляете?
—
Ну-у-у, Петро-о-ов! — говорит Сидоряхин. — Ну давайте не будем… У нас что,
детский сад? Кто здесь специалист по красным линиям, Морковьева или
вы?
— Я
просто пытаюсь прояснить для себя детали задания…
— Ну, а
что тут непонятного-то?.. — встревает в разговор Недозайцев. — Вы же знаете, что
такое красная линия?
— Да,
но…
— И что
такое «прозрачный», вам тоже ясно?
—
Разумеется, но…
— Так
что вам объяснять-то? Петров, ну давайте не будем опускаться до непродуктивных
споров. Задача поставлена, задача ясная и четкая. Если у вас есть конкретные
вопросы, так задавайте.
— Вы же
профессионал, — добавляет Сидоряхин.
— Ладно,
— сдается Петров. — Бог с ним, с цветом. Но у вас там еще что-то с
перпендикулярностью?..
— Да, —
с готовностью подтверждает Морковьева. — Семь линий, все строго
перпендикулярны.
—
Перпендикулярны чему? — уточняет Петров.
Морковьева начинает просматривать свои
бумаги.
— Э-э-э,
— говорит она наконец. — Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не
знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, — наконец
находится она.
— Да
конечно знает, — взмахивает руками Сидоряхин. — Профессионалы мы тут, или не
профессионалы?..
—
Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Петров. — Все семь
одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это
геометрия, 6 класс.
Морковьева встряхивает головой, отгоняя замаячивший
призрак давно забытого школьного образования. Недозайцев хлопает ладонью по
столу:
—
Петров, давайте без вот этого: «6 класс, 6 класс». Давайте будем взаимно
вежливы. Не будем делать намеков и скатываться до оскорблений. Давайте
поддерживать конструктивный диалог. Здесь же не идиоты
собрались.
— Я тоже
так считаю, — говорит Сидоряхин.
Петров
придвигает к себе листок бумаги.
—
Хорошо, — говорит он. — Давайте, я вам нарисую. Вот линия.
Так?
Морковьева утвердительно кивает
головой.
— Рисуем
другую… — говорит Петров. — Она перпендикулярна
первой?
—
Ну-у…
— Да,
она перпендикулярна.
— Ну вот
видите! — радостно восклицает Морковьева.
—
Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… Она перпендикулярна первой
линии?..
Вдумчивое молчание. Не дождавшись ответа, Петров
отвечает сам:
— Да,
первой линии она перпендикулярна. Но со второй линией она не пересекается. Со
второй линией они параллельны.
Наступает тишина. Потом Морковьева встает со своего
места и, обогнув стол, заходит Петрову с тыла, заглядывая ему через
плечо.
— Ну… —
неуверенно произносит она. — Наверное, да.
— Вот в
этом и дело, — говорит Петров, стремясь закрепить достигнутый успех. — Пока
линий две, они могут быть перпендикулярны. Как только их становится
больше…
— А
можно мне ручку? — просит Морковьева.
Петров
отдает ручку. Морковьева осторожно проводит несколько неуверенных
линий.
— А если
так?..
Петров
вздыхает.
— Это
называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а
не семь.
Морковьева поджимает губы.
— А
почему они синие? — вдруг спрашивает Недозайцев.
— Да,
кстати, — поддерживает Сидоряхин. — Сам хотел
спросить.
Петров
несколько раз моргает, разглядывая рисунок.
— У меня
ручка синяя, — наконец говорит он. — Я же просто чтобы
продемонстрировать…
— Ну,
так может, в этом и дело? — нетерпеливо перебивает его Недозайцев тоном
человека, который только что разобрался в сложной концепции и спешит поделиться
ею с окружающими, пока мысль не потеряна. — У вас линии синие. Вы нарисуйте
красные, и давайте посмотрим, что получится.
—
Получится то же самое, — уверенно говорит Петров.
— Ну,
как то же самое? — говорит Недозайцев. — Как вы можете быть уверены, если вы
даже не попробовали? Вы нарисуйте красные, и
посмотрим.
— У меня
нет красной ручки с собой, — признается Петров. — Но я могу
совершенно…
— А что
же вы не подготовились, — укоризненно говорит Сидоряхин. — Знали же, что будет
собрание…
— Я
абсолютно точно могу вам сказать, — в отчаянии говорит Петров, — что красным
цветом получится точно то же самое.
— Вы же
сами нам в прошлый раз говорили, — парирует Сидоряхин, — что рисовать красные
линии нужно красным цветом. Вот, я записал себе даже. А сами рисуете их синей
ручкой. Это что, красные линии по-вашему?
—
Кстати, да, — замечает Недозайцев. — Я же еще спрашивал вас про синий цвет. Что
вы мне ответили?
Петрова
внезапно спасает Леночка, с интересом изучающая его рисунок со своего
места.
— Мне
кажется, я понимаю, — говорит она. — Вы же сейчас не о цвете говорите, да? Это у
вас про вот эту, как вы ее называете?
Перпер-чего-то-там?
—
Перпендикулярность линий, да, — благодарно отзывается Петров. — Она с цветом
линий никак не связана.
— Все,
вы меня запутали окончательно, — говорит Недозайцев, переводя взгляд с одного
участника собрания на другого. — Так у нас с чем проблемы? С цветом или с
перпендикулярностью?
Морковьева издает растерянные звуки и качает головой.
Она тоже запуталась.
— И с
тем, и с другим, — тихо говорит Петров.
— Я
ничего не могу понять, — говорит Недозайцев, разглядывая свои сцепленные в замок
пальцы. — Вот есть задача. Нужно всего-то семь красных линий. Я понимаю, их было
бы двадцать!.. Но тут-то всего семь. Задача простая. Наши заказчики хотят семь
перпендикулярных линий. Верно?
Морковьева кивает.
— И
Сидоряхин вот тоже не видит проблемы, — говорит Недозайцев. — Я прав,
Сидоряхин?.. Ну вот. Так что нам мешает выполнить
задачу?
—
Геометрия, — со вздохом говорит Петров.
— Ну, вы
просто не обращайте на нее внимания, вот и все! — произносит
Морковьева.
Петров
молчит, собираясь с мыслями. В его мозгу рождаются одна за другой красочные
метафоры, которые позволили бы донести до окружающих сюрреализм происходящего,
но как назло, все они, облекаясь в слова, начинаются неизменно словом «Блять!»,
совершенно неуместным в рамках деловой беседы.
Устав
ждать ответа, Недозайцев произносит:
—
Петров, вы ответьте просто — вы можете сделать или вы не можете? Я понимаю, что
вы узкий специалист и не видите общей картины. Но это же несложно — нарисовать
какие-то семь линий? Обсуждаем уже два часа какую-то ерунду, никак не можем
прийти к решению.
— Да, —
говорит Сидоряхин. — Вы вот только критикуете и говорите: «Невозможно!
Невозможно!» Вы предложите нам свое решение проблемы! А то критиковать и дурак
может, простите за выражение. Вы же профессионал!
Петров
устало изрекает:
—
Хорошо. Давайте я нарисую вам две гарантированно перпендикулярные красные линии,
а остальные — прозрачным цветом. Они будут прозрачны, и их не будет видно, но я
их нарисую. Вас это устроит?
— Нас
это устроит? — оборачивается Морковьева к Леночке. — Да, нас
устроит.
— Только
еще хотя бы пару — зеленым цветом, — добавляет Леночка. — И еще у меня такой
вопрос, можно?
— Да, —
мертвым голосом разрешает Петров.
— Можно
одну линию изобразить в виде котенка?
Петров
молчит несколько секунд, а потом переспрашивает:
—
Что?
— Ну, в
виде котенка. Котеночка. Нашим пользователям нравятся зверюшки. Было бы очень
здорово…
— Нет, —
говорит Петров.
— А
почему?
— Нет, я
конечно могу нарисовать вам кота. Я не художник, но могу попытаться. Только это
будет уже не линия. Это будет кот. Линия и кот — разные
вещи.
—
Котенок, — уточняет Морковьева. — Не кот, а котенок, такой маленький,
симпатичный. Коты, они…
— Да все
равно, — качает головой Петров.
— Совсем
никак, да?.. — разочарованно спрашивает Леночка.
—
Петров, вы хоть дослушали бы до конца, — раздраженно говорит Недозайцев. — Не
дослушали, а уже говорите «Нет».
— Я
понял мысль, — не поднимая взгляда от стола, говорит Петров. — Нарисовать линию
в виде котенка невозможно.
— Ну и
не надо тогда, — разрешает Леночка. — А птичку тоже не
получится?
Петров
молча поднимает на нее взгляд и Леночка все
понимает.
— Ну и
не надо тогда, — снова повторяет она.
Недозайцев хлопает ладонью по
столу.
— Так на
чем мы остановились? Что мы делаем?
— Семь
красных линий, — говорит Морковьева. — Две красным цветом, и две зеленым, и
остальные прозрачным. Да? Я же правильно поняла?
— Да, —
подтверждает Сидоряхин прежде, чем Петров успевает открыть
рот.
Недозайцев удовлетворенно
кивает.
— Вот и
отлично… Ну, тогда все, коллеги?.. Расходимся?.. Еще вопросы
есть?..
— Ой, —
вспоминает Леночка. — У нас еще есть красный воздушный шарик! Скажите, вы можете
его надуть?
— Да,
кстати, — говорит Морковьева. — Давайте это тоже сразу обсудим, чтобы два раза
не собираться.
—
Петров, — поворачивается Недозайцев к Петрову. — Мы это
можем?
— А
какое отношение ко мне имеет шарик? — удивленно спрашивает
Петров.
— Он
красный, — поясняет Леночка.
Петров
тупо молчит, подрагивая кончиками пальцев.
—
Петров, — нервно переспрашивает Недозайцев. — Так вы это можете или не можете?
Простой же вопрос.
— Ну, —
осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу,
но…
—
Хорошо, — кивает Недозайцев. — Съездите к ним, надуйте. Командировочные, если
потребуется, выпишем.
— Завтра
можно? — спрашивает Морковьева.
—
Конечно, — отвечает Недозайцев. — Я думаю, проблем не будет… Ну, теперь у нас
все?.. Отлично. Продуктивно поработали… Всем спасибо и до
свидания!
Петров
несколько раз моргает, чтобы вернуться в объективную реальность, потом встает и
медленно бредет к выходу. У самого выхода Леночка догоняет
его.
— А
можно еще вас попросить? — краснея, говорит Леночка. — Вы когда шарик будете
надувать… Вы можете надуть его в форме котенка?..
Петров
вздыхает.
— Я все
могу, — говорит он. — Я могу абсолютно все. Я
профессионал.
11 комментариев
Рекомендованные комментарии